Cтав правителем в ходе некоей "сделки” между правящими семьями города: до этого гегемон был депутатом совета Тавроса, а ещё раньше-портовым служащим “по сборам”, куда его успела устроить мама, сразу после возвращения сына с дипломом из Царьграда, новый правитель полиса не мог просто хамить купцам и влиятельным горожанам-за многими из них стояли те самые “голосующие” в совете города депутаты, которые могли запросто его призвать к ответу за плохое управление...
Поэтому, узнав утром от своего секретаря о том, что после ярмарки примерно десяток известных граждан и купцов ему написали жалобы на стражу-он быз зол до невероятия!
--Послушайте, любезный капитан...Может вы специально меня пытаетесь очернить перед людьми, а? Такое ощущение, что именно этим ваши подопечные, "охраняя беспорядок” на вчерашнем мероприятии и занимались! Что вы там булькаете?! -гегемон хлопнул ладонью по столу и лёгкий шелест прошёл по комнате,-Бывший секретарь гегемона, точнее секретарь бывшего гегемона, Коллода-сообщил мне что его дважды избивал вчера на рынке бандит, который чуть ранее грабил его жилище и пытался надругаться над его дочерью...и что?!-Стоящая рядом стража лишь лыбилась и делала ставки: на победу его или противника! Каково?! Италийский купец Паццини, пишет: гражданину, из его родных мест-неизвестные бандиты намазали “одно место” перцем и тот теперь вынужден маятся, выходя “по нужде” или отходя ко сну! Вот как выходит, а стража в это время, явно бой старика Коллоды с бандитом наблюдала-отвлеклись балбесы от службы...Самое веселое за вчера: нападение и разгромление путешествующего цирка-одного из обученных дорогущих псов ранили ножами, после чего, капитан, твоя тупоголовая стража выпустила из укрытия змей, по словам свидетеля-не менее сотни! И уж те порезвились вволю-на ярмарке людей-то сколько хош...”Кусай-не хочу”! Ты чего головой своей пустой трясёшь? Как подобный кавардак у тебя мог произойти или ты специально мне эту головную боль подкинул?!
--Не виноват, благодетель!-маленький брюхастый капитан аж затрясся от предположения гегемона Тавроса,-Лично проверю! Виновным-башни скручу! Бандитов-по тюрьмам, введём план “быстрый обхват”-вмиг поймаем! Не гневайся!
Дальше он стал бормотать уже откровенную ахинею и глава города лишь отмахнулся:
--Даю тебе служивый-неделю! Виновных-на допрос! Информацию-мне! Всё...cвободен! -царствено махнув довольно пухлой рукой, гегемон Тавроса отбыл в мини опочивальню к очаровательной девушке, позволявшей ему более плодотворно заниматься делами после её посещения.
А тем временем, в поместье семьи Коллода, глава этой семьи охал каждый раз когда экономка или дочь, по-очереди, ставили ему холодные камни обёрнутые в мокрую тряпицу, на спину.
Находясь под впечатлением от вчерашней потасовки с Румбиком, бывший секретарь гегемона успел составить жалобу и утром занести её в полисный секретариат, плюс, за небольшую мзду-договорился что его обращение обязательно прочтут главе Тавроса. Однако вернувшись домой, господин Коллода вытребовал у дочери немедленно вызвать на дом лекаря, так как чувствовал себя преотвратительно.
Сама Анна проревела всю ночь: из-за новой обиды и внезапной пропажи очередного кавалера, ибо Альфонсини как сквозь землю провалился после ярмарки. Подобные странности поведения поклонников уже начинали доводить девушку до белого каления.
Когда местный доктор пришёл, отец Анны его честно его предупредил "Что готов дать дуба-так ему хреново!" Однако доктора это не удивило: в его практике подобное начало общения с ним стало доброй традицией у клиентов.
Осмотрев болезного хозяина особняка и найдя на его теле не менее дюжины синяков, врач посоветовал старшему Коллоде поменьше драться в столь преклонном возрасте и по возможности-обходится кинжалом “из-за угла” для обидчика. После чего составил список из того что надо купить на рынке и что следует забрать у него, когда снадобья будут готовы. Далее пожелав клиенту здоровья на словах и громко, а про себя-ещё десяток таких “встреч” с недоброжелателями, но тихо и мысленно, лекарь удалился получив задаток серебром.
Господина Коллоду тут же стали заворачивать в мокрые простыни и обкладывать камнями гладышами, лежавшими в саду-обернув последние мокрой ветошью. Обида, терзавшая страдальца, была сильнее внутри тела чем снаружи и отдавалась новой болью синяков-три раза этот “червяк” малохольный его выставил дураком: в своём доме, у зазнобы и позже-привселюдно, возле “Тавра”! Такие оскорбления нужно смывать...Причём-кровью!
Однако ни Альфонси, ни Маффи Оззи нигде небыло: сходивший в их квартал лакей, доложил-они прибежали и почти тут-же ушли, причём племянник был весь нервный и “подпрыгивающий”. На вопросы хозяина что это значит, Лаэрт отвечал ”За что купил-за то и продаю...”
Эти новости ни о чём не говорили бывшему секретарю гегемона: засаду на рынке, по непонятной отцу Анны оплошности-так и не удалось поставить! Его, уважаемого человека-мутузят под смех и улюлюкание толпы на ярмарке, а пара телохранителей и убивец, нанятый специально и ждущий в засаде-непонятно где прохлаждаются...Будучи рядом на этой же ярмарке!-Это бесило бывшего секретаря до слёз.
Стража уже предупредила старшего Коллоду о том, что за беспорядок в цирке и последующую поимку змей-будет платить именно он, так как им нанятые охранники и устроили весь тот бардак на сцене и за её пределами. Сами Охранники Анны требовали двойной ставки за повреждения в бою: ”Поганцы-никого не охраняли, мерзавца-упустили! А теперь ”Двойная ставка!"-кипятился господин Коллода,-”Ничего не дам!”
Анна плакала постоянно, чем лишь усугубляла горечь родителя: ”Чего она чудить-то стала...Неуж-то люди правы: всё из-за книжек и образования? Была бы дурой-сидела да радовалась...”-размышлял избитый и униженный отец девушки.
Про себя он решил потратить ещё некоторую сумму, но сподобить стражу на большую облаву по всему Тавросу...Накипело! Ему грезилось как он сам, на лихом коне възжает в трактир и скручивает руки этому бандиту что его избивал, бичевой-после чего садит сзади себя куртизанку зазнобу и уезжает из Тавроса, на недельку, в прибрежное поместье...
Мечты были приятны и тихо старик стал клевать носом, а позже и откровенно всхрапнул.
Его дочь продолжала сопливиться в своей опочивальне. Теперь она считала своего первого кавалера, а Румбик был первым кого она официально представила батюшке-неким демоном, готовым полностью разрушить её жизнь и что самое обидное, для девицы на выданье, первым делом-личную! Он, как собака на сене: и сам нэ гам и другому, ”надкусить” Аннушку не давал-опасная сволочь одним словом...
А эта его маниакальная склонность к избиению старика Коллоды?-отец ей рассказал, как её “первый кавалер” выследил его возле одной из лавок, на окраине рынка и здорово прибил, после чего пошёл мстить Анне глумясь с Альфонси, а когда италика что-то остановило от “подвига-в её честь”, тут Анне стало обидно до слёз: ”Мог ведь и не останавливаться! Шуруй-подвигуй в волю! Так нет же..."-Этот злобный демон, первый её поклонник, решил повторно избить старика отца, шедшего спасать честь любимой дочери.
Такая маниакальная страсть в избиении её батюшки пугала Анну, однако желание первого знакомца быть всё время подле неё-заставляло её чаще улыбаться и глядеть в свои отражения дольше, будь то зеркало или кадка с водой!
--Влюблён в меня-до одури...-томно произнесла Анна и тихо добавила,-Да и второй, близок к этому!-После чего потянулась и предалась тому же занятию что и её родитель-сну.
Альфонсини о котором напоследок подумала девушка, в этот же час-страдал: отморозки, которых, как понял сицилиец, в Тавросе именуют “робя”, из местной толпы-схватили его и под уханье и подсвист молодецкий утащили в полумрак “Тавра”, где с него мигом стащили штаны и схватив связку чего-то у пробегавшей мимо служанки-стали угрожать италику. Когда несчастный иноземец уж было решил что “это”-ему будут куда-либо совать и по этому поводу стал искренне сокрушаться: со слезами и горестными воплями, его успокоили: ”У нас, чай-не ваша "запродвинутая” европа-за испорченное веселье, своё и получишь...А на всякие удовольствия, противноприродные-даже не рассчитывай!”