И вот ты уже не хочешь ждать поезд. Ты приосанился, остепенился, работаешь в местном муниципалитете Ответственным Регистратором (О.Р.), но в одну прекрасную ночь…
в одну прекрасную ночь тебя охватывает странное чувство. Ему нет названия, но ни с чем другим его не спутаешь.
Это то самое Состояние, когда собственный бред начинает казаться преисполнен глубинного смысла.
И тогда ты понимаешь: час настал.
Ты откладываешь газету «Ведомости», пишешь любимой прощальное письмо по емейлу, выключаешь компьютер, достаешь из ящика стола мясорубку… что дальше? Правильно: идёшь на вокзал. Потому что знаешь: та самая ночь настала.
Минута молчания
День выдался непогожим: сначала вроде даже припекало, но уже к полудню низко продавили тучи, и колкий снег зачесал настойчивым гребнем. Но пробуждение было уже близко: зима околевала в судорогах; едва оживали мухи.
Митя затормозил у бара, хлопнул дверцей Audi, вошел.
От окна Валера помахал ему.
Митя приблизился.
Сидели: Валера, Женя Толстых и Кравподжузо.
— Ну, чё… здорóво, как говорится, — он протянул им руку, — Жиндос, двинься…
Подошла официантка Люся.
— Люсь, привет… мне, это самое… стейк, значит, с кровью, вот… и там чего-нибудь это, типа салатика… вот, ну и хлеб.
— И водки еще, принесите, девушка! — попросила Кравподжузо.
Валера закурил. Перед ним стояла пинта «Гинесса» и тарелка с обглоданными костями кролика.
— Ну, чё, Митяй, был у следака? — спросил он, дождавшись, пока Валера насадит первые 50 и заест куском черного хлеба в солёном масле.
— Был. — Митяй подцепил корейского салата из тарелки Кравподжузо.
— И чё?
— Чё… через плечо. В непонятку ушел, ясное дело… Не помню ничего, и всё.
— Ну, а он еще о чём-то тебя спрашивал?
— Да о всякой хуйне. Давно ли я Костика знаю, бывал ли он раньше агрессивен, и прочее. — Митяй подцепил еще капусты, доел хлеб и разлил остальным.
— Ребят, ну а чё там на самом деле произошло-то? — заёрзала Кравподжузо, — вы хоть расскажите, чтоб мы в курсах были… вы ж какие никакие очевидцы…
— А вам это зачем? — поднял брови Валера, — девушка, а принесите еще жульенчик какой-нибудь, есть у вас?
— Ну как… чтоб знать.
— Чего знать?
— Ну… мало ли… вдруг Костик всё-таки появится. И как с ним разговаривать? Мы же знаем, что он в розыске: вся область на ушах стоит… а как дело было, не знаем.
— А на хрена вам это знать? — жирно улыбнулся Митя.
— Ну… понимаешь, если я, к примеру, встречу Костю, — Кравподжузо поковыряла вилкой пасту, — типа того, случайно. Ну, мало ли… и он меня о чём-то попросит. Но я-то знаю, что он в розыске. И вот, одно дело, если его прессуют по беспределу, и дело его правое… то есть, бойню эту он устроил… ну… по справедливости. А другое дело, если у него чердак окончательно съехал, и он маньяком стал, чикатилой отмороженным…
— Ну что, рассказать им? — Митя принял у Люси стейк. — А соус есть у вас?.. Да, давайте…
Валера разлил:
— Предлагаю сначала выпить. Давайте. За Костика.
Все чокнулись.
Женя заказал соленых огурцов и карпаччо из говядины. Кравподжузо попросила сигару.