Почему все именно так? Думаю, императора все устраивает. Существенная часть городов находится под непосредственным управлением его наместников, что только усиливает его власть. По сути, наместником назначается тоже кто-то из дворян. Разница лишь в том, что назначение это может быть отменено в любой момент, в отличие от владения жалованными землями. Все ли устраивает дворянство? В большинстве случаев – да. Во-первых – так повелось. С той поры, когда развалилась старая империя и после нескольких десятков лет брожений и междоусобиц на части ее территории основалась новая, все устроено именно так. В том числе существуют и вольные поселения. Как правило, они не слишком велики. Скорее это символ, демонстрирующий свободу выбора проживающих здесь людей. Император мог бы лишить людей возможности самоуправления одним росчерком пера, назначив своих наместников, но ему выгоден данный символ. В том числе и как противовес чрезмерным властным устремлениям знати. Зарится ли на эти поселки дворянство? Бывает. Но сложно требовать от людей слишком многого. Границы империи довольно условны, часть территорий за ее пределами вообще не заселена. Да, жизнь в империи боле благоустроена и безопасна, но это пока. Если здесь начнут чрезмерно закручивать гайки, оттока населения не миновать. И горе тому дворянину, который сгонит людей с земли империи. Его не поймут ни соседи, ни тем более император. Не поймут в решительной форме.
Теперь о гвардии: Чем отличалась имперская гвардия от личной? Собственно финансированием. Герцог Фагуа содержит свою собственную гвардию и довольно немалую. Естественно, платит он за это из своего кармана. Что до имперской гвардии, то комплектование того или иного полка поручается определенному вельможе. В частности – барону Лефлеру. На содержание сформированного полка отпускаются средства из императорской казны.
Отношения между гвардейцами и легионерами вряд ли можно назвать дружескими. До откровенных конфликтов не доходило, но гвардия считает себя привилегированным формированием и смотрит на полевую пехоту несколько свысока. Отчасти они правы. Отбор в гвардию был более строг, и используется она зачастую для специальных поручений. Но часть – это всего лишь часть. Легионеры считают, что основная нагрузка по обороне империи падает на них. Надо признать, считают небезосновательно. И те и другие в чем-то были правы, но, как это часто бывает, видели только часть правды. Именно ту часть, которую видеть им предпочтительно. Людям вообще свойственно замечать лишь то, что им хочется заметить, отметая в сторону то, что им видеть не хотелось бы. Такие вот непростые взаимоотношения между родами войск. Это в целом. В частности бывает по-разному: от взаимного уважения до неприязни.
Кроме гвардии и легионов есть еще ополчение, но оно носит нерегулярный характер и собирается только в случае необходимости.
Командовал гвардейской сотней лейтенант, имеющий бравую выправку и лихо закрученные усы.
Гвардейцы все-таки не стали атаковать наши силы правопорядка сходу. Они остановились шагах в пяти от перекрывших дорогу людей Кулана. Сам инструктор стоял в двух шагах впереди, положив руку на меч, находящийся в ножнах. Успокоить это могло только человека, не знающего начальника наших сил правопорядка. Для того чтобы выхватить меч, Кулану достаточно доли секунды.
– В чем дело?! – недовольно спросил гвардеец.
Кулан молча стоял у него на пути, и лейтенанту пришлось продолжить:
– Почему вы перекрыли нам дорогу?!
– Потому что это не дорога. Это въезд на территорию поместья.
– Что за чушь! Летом здесь настоящий проходной двор и никого не задерживают!
– Скажите, какое у вас дело. Возможно, вам мы тоже не будем препятствовать.
– Нам препятствовать?! Препятствовать имперской гвардии решались немногие, и всем им пришлось об этом пожалеть!
Гвардеец тронул своего коня вперед, но холодный взгляд Кулана заставил животное с ржанием попятиться.
– Что за фокусы?! – Вскричал лейтенант.
– Кони сообразительны. Ваша лошадь знает, что не переступит этой черты, – отозвался инструктор.
– Все, мне это надоело! – гвардеец потянулся за мечом.
– А стоит ли? – спросил Кулан. – Мы все еще можем договориться.
– Что ты хочешь?
– Всего лишь узнать цель вашего визита.
– У нас дело к виконту Вику, и говорить мы будем только с ним!
– Так бы сразу и сказали. Нет ничего проще, – сказал Кулан, и гвардеец убрал руку с меча. – Но виконт не любит лишнего шума. Всю сотню не пропущу.
Лейтенант на секунду задумался.
– Первый десяток за мной, остальным ждать здесь! – скомандовал гвардеец. Расстояние от моего дома до ворот было в пару сотен метров. Лейтенант решил, что ничем не рискует, оставляя здесь большую часть своих людей. Я же довольно улыбнулся. В данной ситуации эта уступка была максимально возможной. Десяток гвардейцев – это тоже слишком много, но все же меньше сотни.
Я подготовился как мог. Если я рассчитал все правильно, у меня будет около четырех минут на то, чтобы поговорить с лейтенантом. Ну а потом придется срочно уносить ноги. Сонъер уже должен был подготовить сани. Нам надо не более пары минут, чтобы выкатить буер из ангара и набрать приличную скорость.
Гвардейцы спешились и подошли к дому, когда я окликнул их. Они удивленно обернулись.
– Виконт Вик? – лейтенант расплылся в самодовольной улыбке. Представляю, что он себе вообразил.
– К вашим услугам, не знаю, как Вас там…
– Лейтенант Щапс, – представился гвардеец. – Виконт, что Вы там делаете?
Вслед за лейтенантом рассмеялись и гвардейцы. Уж не вообразили ли они, что я таким образом решил укрыться от них.
– Наблюдаю за рекой. Отсюда, знаете ли, открывается замечательный вид.
Вид, и правда, открывался замечательный: на реку, на прорубь, на водяное колесо, вращающееся и приводящее в действие водяной насос. На тонкий трос, медленно наматывающийся на вал привода насоса. Трос хорошо наматывается, больше половины уже намоталось.
Насос был самый простейший – поршневой. Водяное колесо вращало кривошип и обеспечивало поступательное движение поршня. Тот подавал воду в трубы через простейший обратный клапан. Финалом путешествия воды из реки была водонапорная башня – большая бочка объемом кубометров семь, поставленная на три опоры. К одной из этих опор и был привязан второй конец троса. Того самого, который в данный момент продолжал натягиваться.
– Хватит шутить, Виконт. Слезайте.
– Шутить? Я пока еще и не начинал. Чем обязан вашему визиту?
– Вам придется поехать с нами.
– Куда? Зачем?
– В столицу.
Я сделал вид, что задумался.
– Признаться, у меня пока нет таких планов. Может, позже.
– У меня приказ в случае неповиновения применить оружие, – начал кипятиться лейтенант.
– Чей приказ? Лефлера? Император в курсе того разбоя, что вы творите на дорогах?
– Какого разбоя?
– Ваш отряд напал на наш караван! Я хочу знать, чей это был приказ!
– Я не обязан отчитываться! – выкрикнул лейтенант.
– Тогда поднимайся сюда. Посмотрим, кто кому и чем обязан!
Я взглянул на трос, осталось не больше минуты.
– Тебе все равно не уйти! – бросил лейтенант.
– Много слов, лейтенант! Твой отряд напал на наш обоз?!
– Я поднимаюсь! – крикнул гвардеец вместо ответа. – Коня!
Один из гвардейцев бросился выполнять приказ. Лейтенант вскочил в седло, затем стал на него ногами и запрыгнул на крышу навеса, где я находился.
Крытая просмоленной доской крыша была довольно пологой. Стоять на ней было чуть неудобно, но и только.
– Это был твой отряд?! – я холодно посмотрел в глаза лейтенанту. Не люблю, когда нападают на близких мне людей.
– Это был отряд лейтенанта Турье. Но сейчас здесь я, – ответил гвардеец, отводя глаза в сторону.