Глава 9. Поход
Когда о ещё двух убийствах стало известно всем, люди собрались на окраине деревни. Кузнец Вашилка стоял немного в стороне и вглядывался в даль. Парень долго молчал, но затем громко произнёс:
– Смотрите, это же староста идёт сюда! Конечно, ему уже донесли, что тут о чём-то совещаются. Теперь многие думают, что убийца это кто-то из компании наших почтенных судей: либо похотливый Афанисий, либо воришка Парафей, либо сам Солон, что так любит бить женщин. Не может он не знать, что слова жреца многих задели.
– Не могу не знать и потому знаю, – сказал, Солон подходя поближе. – Староста всё ещё, даже в не самые свои молодые годы, обладает отменным слухом. Дело сделано и жрец принял наказание!
– А что насчёт его честнейших признаний и обвинений? Как насчёт новых преступлений? – спросил Апрон, встряхнув своими вечно грязными, русыми волосами. – Может старосте с ключником и учителем нужно ответить пред богами, и пред жителями деревни, и особенно предо мной, как представителем сословия шляхетных. Что ты ответишь, Солон?
– Что всему своё время, – хриплым голосом проговорил староста. – И не стоит тебе забывать, что и я происхожу из рода шляхетных Кимвертуков. Да и жрец наш – окаянный грешник, был представителем этого сословия. Судите сами, насколько праведны шляхетные. Нет, не сословие даёт право спросить с другого человека! Любой может спросить с любого, ибо люди – только игрушки в руках богов, и сильными играют так же, как и слабыми. Но не важно это. Скажите лучше каково по-вашему преступление Солона? Что я сделал? Бил собственную жену? А кто из вас не поступал таким образом? С каких пор обучение жены вежливому поведению стало преступлением по законам Княжества? Может быть, когда-нибудь, боги дадут людям лучший мир, где не нужно будет бить женщин и будут они равны мужчинам во всём. Хотя, говорят жрецы, что боги считают женщин лишь слугами мужчин, и не зря бог Луны служит Солнцу.
– По законам Княжества есть у наших женщин множество прав, и не следует на них поднимать руку только потому, что боги вложили тебе силы в тело, Солон. Не достойнее это, чем бить детей или мучить животных. К тому же не одобряют насилия законы великого князя, если только речь не идёт об ужасных преступниках, вроде нашего подлого жреца, – сказал, почёсывая подбородок, Апрон. – Пусть и пристало женщине быть под защитой мужчины и следовать за ним тем путём, что выберет он, но не одобряют боги издевательств над ней, насколько мне известно, хотя об этом не худо было бы спросить деревенского жреца, которого у нас нет ныне.
– И не служит бог Луны богу Солнца. Все боги равны, как однажды объяснял жрец, что учил народ на Дровяном рынке в Стокгроде, – добавила Камарка.
– Пусть говоришь ты верно, Апрон, и не зря учился когда-то в Стокгроде, благодаря чему имеешь теперь достаточно ума, чтобы спорить со мною – деревенским увальнем и дураком, но всё же не будешь ты отрицать, что за избиение жены не карают у нас смертью. В любом случае, я ещё не признаю обвинений окаянного грешника, которому недавно отсекли мы голову, чтобы красовалась она на выездном столбе, – ответил староста.
– Можем мы спросить человека, которого поминал жрец и который должен знать правду, – проговорил Апрон. – Иди сюда, Евлеша, и скажи: правда ли отказала ты старосте из-за того, что бывал он жесток с тобою? Знаешь ли ты о его злобе и о том, что делал он с женой?