– Согласно натиффтоффскому положению о здравоохранении им запрещено выставлять рекламу. И им запрещено отказывать в услугах любому, у кого нет лёгких.
– Но у нас же есть лёгкие!
– А ты уверен? Ты можешь видеть у себя внутри? Может быть ты чудо природы. Ты никогда этого не узнаешь, пока не попробуешь, – и Урс уверенно потащил Румо в сторону палатки с фогаррами. – Я всегда хотел их попробовать. Я угощаю тебя.
Продавец фогарр, неотёсанный рубенцелер в криво сидящем тюрбане, недоверчиво посмотрел на них:
– Это ваши первые фогарры? Я не хочу проблем с натиффтоффским министерством здравоохранения.
– Я курил фогарры ещё до того, как вышел этот дурацкий закон, – ответил Урс очень правдоподобно. – А у моего брата нет лёгких – природный недостаток. Пожалуйста, две фогарры.
Продавец посмотрел за ними в толпу – не видно ли там контролёра из натиффтоффского министерства здравоохранения. Затем, махнув рукой, пригласил их в палатку.
– Значит вы оба – чудо природы! – сказал он и вручил Урсу две фогарры. – С вас четыре пиры.
Как только Румо сделал первую затяжку, то почувствовал, будто его лёгкие заполнились кипящим туманом. Он захотел выдохнуть дым, но его горло сжалось. Он в панике посмотрел на Урса, сидящего напротив него у стены палатки и также опустившего фогарру после первой затяжки. Тело Урса было похоже на свечу, которую положили на горячую печку. Его лицо таяло, как масло на солнце. Он почти растворился.
Это было действие румовой фогарры или Урса? Он бы с удовольствием спросил Урса, но он не мог больше говорить, не говоря уже о дыхании. Румо начал паниковать. Может свежий воздух поможет?
Румо проковылял мимо продавца фогарр к выходу и отчаянно попытался вдохнуть.
– Ага, значит никакое не чудо природы, а? – сказал рубенцелер без тени сочувствия. – Ты ничего не можешь сделать, парень. Дым либо выйдет сам, либо нет. Опаснее всего начать давить на него. Не пытайся дышать!
Румо ковылял по палаточной улице. Звуки, картины, запахи – все превратилось в водоворот, несущийся вокруг него. Гномы с рекламой кричали ему:
– Заходите! Пообщайтесь с говорящим столбом для пыток о индейских методах пыток! Древние народные знания! Всё рассказывается с юмором!
– Поэзия на рисовых зёрнах! Поэзия на рисовых зёрнах! Целые романы, написанные бонзайскими человечками на зёрнах риса! Предлагаем сотни произведений!
– Входите! Входите! Посмотрите на Фредду – ужасную бергину, без волос! Самые отчаянные едва выносят это зрелище! Если не испугаетесь – возврат денег гарантирован!
Он ковылял между толкающихся посетителей ярмарки. Это не Рала шла там, впереди? Рольф? Биала и Олег? Они смеялись над ним? Дым крутился у него в груди и распирал его рёбра, как дикий зверь в клетке.
Вдруг Румо попался кто-то, за кого он наконец смог крепко ухватиться. Затем его вырвало. Всё вышло наружу – и завтрак, и мышиные пузырьки и дым фогарры.
– Эй! – крикнул чей-то голос издалека. – Моя куртка!
И Румо потерял сознание.
Звёздная палатка
– Фогарры пригодны максимум для червякулов! И даже им я не рекомендовал бы курить их. Ты что, червякул? Нет. Ты идиот? Да.
Кто это говорит? Так темно.
– Моя прекрасная куртка безнадёжно испорчена. Мышиные пузырьки. Жирная, нездоровая еда, с точки зрения диетологии практически бесполезная. Да ещё и слизь от фогаррного дыма. Ужасающий союз!
Где же он? Он лежит на полу. Румо приподнял голову.
– Эй! – сказал он. – Есть тут кто-нибудь?
В темноте зажглись два огонька. Нет, это были не лампы, это были глаза. Огромные, светящиеся жёлтым светом глаза. Ему это сниться?
– Нет, тебе это не сниться, – сказал голос немного грубо. – Так выглядят глаза эйдетов в темноте. И да, я могу немного читать мысли. Что касается твоего провала в памяти: ты закурил фогарру, получил из-за этого временный лёгочный коллапс, тебя вытошнило на мою куртку и теперь ты находишься в моей звёздной палатке. Или точнее: в неподкупном комодном предсказателе профессора доктора Абдула Соловейчика. Вход свободный, но за испорченную куртку стоило бы потребовать возмещения ущерба. Включить свет?
Вспыхнуло пламя спички и зажглась свеча. Теперь Румо увидел эйдета. Он был не совсем похож на доктора Колибрила, у него были странные наросты на голове и он выглядел старше. Но во всём остальном они были схожи: такое же хрупкое тело, такая же смятая кожа лица, такие же огромные светящиеся глаза.