Долгожданная возможность подвернулась Фрифтару в тот день, когда у Гаунаба произошёл ужасный приступ удушья. Он неожиданно перестал дышать, посинел и был на грани потери сознания. Этот приступ произошёл, чего не знал никто, кроме Фрифтара, из-за искривлённой грудной клетки короля и его ужасающего питания. Пышный обед, состоящий почти только из жирных шерстяных пауков, вызвал во время заседания совета сильнейшее вздутие живота, которое Гаунаб попытался скрыть. Сдерживаемые газы надули кишечник, который так распух, что прижал оба лёгких к рёбрам и прекратил их работу. Главный врач растерянно попытался восстановить дыхание короля с помощью массажа, но это привело лишь к тому, что Гаунаб закашлял, и его лицо из синего стало фиолетовым. После этого у врачей не осталось ни одного способа оказания помощи, кроме разрезания трахеи.
На этом заседании присутствовали почти все самые влиятельные политики Гела, и Фрифтар воспользовался моментом. Он вышел вперёд и громко, чтобы все слышали, задал два вопроса: действительно ли эта операция необходима? и не безопасна ли она для жизни? На оба вопроса врачи ответили положительно. Тогда Фрифтар задал политикам третий вопрос: поддерживают ли они эту рискованную операцию? Все согласно закивали головами.
Тогда Фрифтар схватил короля за лодыжки, стянул его с трона, резко поднял вверх и сильно затряс его. Началась сумятица, кто-то закричал, что королевский советник сошёл с ума и хочет убить короля. Но тут Гаунаб громко пукнул и начал жадно хватать воздух. Фрифтар аккуратно посадил его обратно на трон, где король быстро пришёл в себя.
Доверие Гаунаба к Фрифтару невероятно возросло. Уже на следующий день после инцидента главный советник начал отлучать врачей от власти. Главного врача посадили в тюрьму, где он умер от воспаления лёгких, все остальные врачи оказались под строгим надзором Фрифтара. Фрифтар сам назначал лекарства и их дозировки королю. Он прописал ему очень вкусную диету и немного движения и за следующие полгода здоровье Гаунаба намного улучшилось. С этого момента Фрифтар на своё усмотрение мог управлять здоровьем Гаунаба.
Теперь ему ничего не стоило постепенно перенять контроль над врачами и алхимиками. Его тонкие невидимые пальцы проникли почти везде. Такой концентрации власти и силы в одном лице, не имеющем родства с королевской семьёй, Гел ещё не видывал.
Следующим по плану Фрифтара было перенятие власти над элитой Гела и обычными жителями. Во время изучения истории Гела он заметил, что общий упадок в городе в течение последних поколений правителей напрямую связан с упадком Театра красивых смертей. Правители, занятые в основном собственным безумием, не обратили на эту связь никакого внимания. Но Фрифтар понял: развлечение народа является важным инструментом власти, и нигде не было лучших для этого возможностей, как в Театре красивых смертей.
Во времена расцвета театр с его ежедневными сражениями и многотысячным коллективом воинов, тренеров, охранников и работников, ухаживающими за животными, был главным событием Гела. Построенный под театром лабиринт заключал в себе целый зоопарк диких и опасных животных, а также чрезвычайно сложную механику, с помощью которой клетки выдвигались наружу.
Сложно было точно установить, при каком Гаунабе начался упадок Театра красивых смертей, но примерно это началось в Восьмом периоде. Руководители тетра становились продажнее, а спектакли скучнее, так как экономили там, где это нельзя было делать. Организаторы беспокоились об удобстве своих рабочих мест, а не о постановке увлекательных спектаклей. Численность диких животных уменьшилась до пары десятков, так как никто не беспокоился о замене, когда те погибали во время сражения. Механические приспособления под театром заржавели и со временем совершенно вышли из строя. На полуразрушенном стадионе всё ещё проводились бои, но зрительские ряды пустовали наполовину. Прямым последствием разрухи театра стала быстро растущая запущенность города. Криминальная обстановка ухудшалась, на улицах проводились альтернативные сражения, нелегальные тотализаторы вырастали как грибы после дождя. Когда все эти махинации приведут к неконтролируемому хаосу, оставалось лишь вопросом времени.