У одного из слуг факел, издав треск, стал быстро гаснуть. Это напугало Браницкую. Она крикнула, чтоб засветили другой, и со сдерживаемым рыданием на коленях поползла к изголовью умирающего. Глаза князя были закрыты, и ей показалось, что он нарочно сомкнул их, чтобы не видеть сияния звезд.
— Посмотрите, доктор, — шепотом позвала она, — не заснул ли?
Доктор, опустившись на колени, прислонил ухо к устам князя и тотчас выпрямился:
— Его светлость скончался.
— Нет, нет!.. — по-бабьи завыла графиня и стала трясти тело князя в тщетной надежде пробудить в нем жизнь. Ее не останавливали. Обнажив головы, люди стояли в скорбном молчании и ждали, когда графиня придет наконец в себя.
Графиня проревела с четверть часа, потом, притихнув, но все еще не вставая с колен, принялась платочком вытирать мокрое от слез лицо. Адъютант и еще несколько человек из свиты молча взяли уже остывшее тело князя и перенесли на коляску.
Начинало светать. На небе оставались только самые яркие звезды. Адъютант подошел к графине, помог ей подняться и повел к экипажу. Вскоре все расселись по местам, экипаж развернулся и шагом поехал в обратную сторону — назад, в Яссы — город, который покойный князь называл своим гробом.
Глава IV
Кому передать шпагу?
Оставив места боевых действий и поселившись в имении Тешани, Румянцев более года никуда не выезжал. Мысль о том, что в его знаниях и опыте никто более не нуждается, гасила в нем интерес к государственной службе. Дни проходили однообразно — без радостей, без потрясений. Уже много лет спустя слуги фельдмаршала, рассказывая об этом периоде его жизни, могли припомнить лишь три или четыре события.
Одно из событий было связано с присылкой из Москвы книг, в числе которых оказалось сочинение Радищева «Путешествие из Петербурга в Москву». Это сочинение вовлекло Румянцева в мрачную задумчивость. Некоторое время он ходил сердитый, неразговорчивый, а потом вдруг загорелся желанием отправиться в путешествие по своим имениям, разбросанным по всей России. С большим трудом удалось уговорить его отложить эту поездку, по крайней мере до того времени, когда он окончательно оправится от своих недугов. Уступая уговорам, Румянцев, однако, приказал секретарю направить всем управляющим имениями письма с требованием, чтобы те представили отчеты о состоянии деревень, крепостных крестьян, о ведении ими сельского хозяйства, не упуская из виду малейшие подробности. На основе этих сведений он потом стал писать управляющим пространные инструкции о том, что им следует предпринять для умножения богатств имений и улучшения жизни крестьян.
Запомнился также день, когда пришла весть о кончине князя Потемкина. Домашние хорошо знали, как много зла причинил фаворит императрицы их любимому хозяину, и ожидали, что его сиятельство возрадуется сему известию. Каково же было их удивление, когда граф, получив весть о смерти, скорбно ссутулился, в опечаленных глазах его появились слезы.
— Что на меня так смотрите? — промолвил он. — Потемкин был моим соперником, худого сделал немало, и все ж Россия лишилась в нем великого мужа.
После заключения мира с Турцией, что было сделано уже без Потемкина, Румянцеву пришло из Петербурга приглашение принять участие в праздновании сего события. Румянцев ехать отказался, сославшись на недомогание. Позднее он узнал, что, хотя на празднике том и не было крикливой роскоши, как на торжествах по случаю Кучук-Кайнарджийского мира, генералы остались довольны. Каждый получил свое, кто повышение по службе и ордена, кто дорогие подарки и тысячные суммы из казны. Не обошла своей милостью государыня и его, Румянцева, как бывшего командующего Украинской армией. Она соизволила прислать ему шпагу, отделанную золотом и украшенную алмазами. Своей наградой ее величество как бы внушала ему, что в Петербурге о нем помнят и на него еще рассчитывают как на полководца в случае новой войны.
Война… На веку Румянцева их было несколько. Неужели будет еще? А почему бы и нет?.. Многие европейские монархи уже открыто точат ножи против Франции, обезглавившей своего короля. Да что Франция! Пламя новой войны может возгореться и в Польше, истерзанной соседними державами, толкаемой в пучину магнатами, не желающими знать ничего, кроме своих личных интересов. В 1792 году тарговицкие конфедераты, боясь, что реформы, проводимые сеймом, приведут Польшу на путь Франции, захватили власть в стране. Это дало повод России и Пруссии ввести туда свои войска. Вскоре под предлогом предупреждения распространения французской «заразы» территория Польши была перекроена во второй раз. Сейчас там установилось относительное затишье. Но надолго ли?