Выбрать главу

  — Госпожа Виорика, пожалуйста!

  — Мне выпить это?

  — Нет, не смейте!

  Виорика подошла к Илоне и подала ей кубок. Та приняла его дрожащей рукой.

  — Нельзя мне, тогда пейте вы!

  Илона Драгаеску, едва дыша, поднесла кубок к губам.

  — Я убила человека. Видит бог, я не хотела.

  — Тогда пейте! — И Виорика, поддерживая с трудом стоящую на ногах девушку, почти вплотную приблизилась к ней и невозмутимо взглянула в глаза:

  — Уверена, в аду вам уготовано место пожарче!

  Госпожа Сареяну, она же Драгаеску, слабо понимая происходящее вокруг, сделала несколько глотков и… как подкошенная, упала на пол.

  — Порождение дьявола! Отравилась собственный ядом! Туда ей и дорога! — Николаэ Стурдза хотел было подойти к лежащей на полу Илоне, но Баро продолжал удерживать его на месте. В зал вбежала Ружа:

  — Госпожа Елена, к нам ещё один гость!

  — Сейчас? Да кто ж ещё? — Елена досадливо поморщилась. — Здесь принять не могу, сама видишь, проводи гостя в кабинет.

  — Подождите, мама! Ружа, кто приехал?

  — Господин Антон, барышня.

  Антон Кедвенс, студент Будапештского университета и друг Виорики, не дожидаясь разрешения Елены, вошёл в залу. Виорика подлетела к нему, отгораживая от матери:

  — Антон, вы так вовремя! У нас здесь… ужасное несчастье. Возможно, девушка отравилась. Вы не посмотрите?

  Кедвенс учился на медицинском факультете, просьба его не удивила. Подойдя к упавшей девушке, он склонился над ней, оглядел лицо, губы, пощупал пульс, вздохнул и произнёс:

  — К сожалению, вынужден сообщить, что девушка мертва. Ошибка исключена. Скорее всего, отравлена сильным ядом. Смерть наступила мгновенно?

  — О мой бог, да! — Подтвердила Елена.

  Виорика кивнула.

  — Значит, всё прояснилось. — Она посмотрела на Николаэ. — Господин Стурдза, она пыталась вас убить, и её настигла кара. Мы все прекрасно понимаем, что не в наших интересах предавать этот случай огласке. Надеюсь, совместными усилиями нам удастся уладить это дело с полицией. Вы согласны?

  Девушка рассчитывала, что правда о покойной Ане станет её козырем, вздумай господин Струдза возражать. Но тот неуверенно кивнул. Акционеры не хотели иметь с ним дела, а скандал окончательно разрушил бы репутацию.

  — Решено, — заключила Виорика. — Ах да! — Она повернулась к Антону. — Дорогой друг, пожалуйста, унесите госпожу Иляну в кабинет. Дорогу вы знаете.

  — А что с тем господином на полу? — Кедвенс кивнул в сторону Георге Памантеску. Впервые за вечер Виорика набралась смелости, чтобы взглянуть на умершего друга. Вот он — как живой, но больше никогда им не разговаривать: ей не подшучивать над ним, ему не беспокоиться о ней. Никогда — страшное слово.

  — Да моя ли ты дочь? — Мать вырвала Виорику из плена тяжёлых мыслей, ударив по лицу. Младшая Ипсиланти отшатнулась, прикоснувшись к щеке. Один из перстней Елены её порезал. Не совсем осознавая, что произошло, Виорика достала из рукава свой платок. И вдруг её осенило!

  — Ведь он… ведь он же! О мой Бог. Он ведь подносил к лицу платок!

  Она думала о чём угодно: о перстне, шёлковом мешочке, порядке раздачи супа, о белом вине. Что если цена её ошибки — человеческая жизнь? Виорика подбежала к господину Георге, упала рядом с ним на колени и проверила пульс:

  — Джордж! Прошу вас, ну же! — Виорика, вспомнив, что не одна здесь, закричала:

  — Антон, милый! Идите сюда! Помогите мне!

  Кедвенс, уже взявший на руки Илону, замешкался. Виорика гневно повторила:

  — Милый, бросьте эту барышню — отдайте её Андре. Вы нужны мне здесь!

  — Милый? Этот венгр? — Елена почти задохнулась от возмущения. Антон аккуратно передал девушку в руки Андре и подошёл к младшей Ипсиланти:

  — Что же вы хотите, дорогая? Чтобы я угадал яд? — Кедвенс присел рядом с Виорикой и начал осмотр господина Георге.

  — Не нужно ничего угадывать! Видите платок? — Виорика подняла небольшой кусок белой ткани, испачканной разводами. — Только не вдыхайте. Господин Памантеску вряд ли доверил свой автомобиль цыгану, он всегда заправлял его сам. Руки он вытер платком, а за ужином тот же платок поднёс к губам и носу.

  — Полная обездвиженность. Но пульс есть. Кто же диагностировал смерть? — Антон взглянул на присутствующих.

  — Он не дышал, сердце не билось. Врача среди нас нет! — Возмутился Стурдза. Антон вернулся к “пациенту”.

  — Похоже на действие паров эфира.

   Девушка посмотрела на цыгана:

   — Баро! Что за бензин ты отнёс господину Памантеску? Уж не тот ли, каким Ружа оттирает пятна краски после киношников?!

  — Да я… — он почесал голову — домна мика, я без Ружи не знаю, где что. Вы сказали — бензин. Я и взял бензин.

  — Она же добавляет в него эфир! О мой бог! Антон, сделайте же что-нибудь!

  — Не волнуйтесь и помогите мне: нужно его перенести!