— Вижу, — уверенно провозгласила она, полоснув по Свете многозначительным взглядом, — что тебя бросили.
И Света не смогла удержаться от прерывистого, болезненного вздоха.
А в уме почему-то проскочила ехидная мыслишка — тоже мне откровение. Учитывая, как заплаканы у неё глаза, и куда она пришла… тут и ежу понятно, что её бросили.
Ирун Азиза проводила Свету в гостиную, где не только окна, но и стены были закрыты драпировками из синего бархата. На полках древней, перекошенной, явно оставшейся ещё с хрущевских времен мебельной стенки горели толстые свечи.
И от этого в комнате ощутимо пованивало благовониями.
Ведьма указала Свете на диванчик, застеленный все тем же синим бархатом — перед которым возвышался стол с коллекцией шаров из разноцветного стекла. Провозгласила уверенно, опускаясь в обшарпанное кресло по другую сторону стола:
— Значит, будем возвращать!
И, сделав пару пассов над столешницей, потянулась к шару из рубинового стекла.
— Нет, — мрачно сказала Света. — Возвращать мы никого не станем. Ушел, так и пес с ним. Вместо этого будем привораживать так и не пришедшего. У вас ведь есть такая услуга в рекламном проспекте? Вот и давайте, ворожите. Мне ни к чему зацикливаться на старом. Какие мои годы, в самом-то деле…
Ладонь потомственной ведьмы в семнадцатом поколении замерла — и быстро переместилась на шар из фиолетового стекла.
— Вижу, — с придыханием объявила Ирун Азиза. — Все вижу. Твоя истинная любовь близко. Почти рядом. И он тоже тебя ищет. Осталось лишь узнать, где ты должна оказаться, чтобы вы встретились. Но это потребует всей моей магической силы. Напряжения всех моих эманаций, истощения ауры… даже призыва духов.
Света догадливо достала из сумочки тысячную. Хлопнула ею об стол. Распорядилась, ощутив странное желание расхохотаться:
— Вперед. Напрягайте и истощайте. Должна же я встретить этого самого, который моя истинная любовь. И желательно где-нибудь в тупике, чтобы он уже не сбежал…
Купюра мгновенно исчезла с синего бархата, закрывавшего столешницу. В руках у Ирун Азизы появился мешочек. Она, сунув туда руку, затянула:
— Древние силы, укажите нам путь…
Желание расхохотаться, мучившее Свету, стало ещё сильней. Пришлось прикусить губу, чтобы не испортить торжественность момента.
— Где наш принц нареченный, молодец суженный…
Света придушенно фыркнула. Ирун Азиза увлеченно вещала:
— Ходи-ходи по долам, да сворачивай к нам. В речку окунись, волком обернись, красной деве покажись…
Потомственная ведьма, продолжая бормотать, выдернула руку из мешочка и вытряхнула его содержимое на стол. По бархату раскатились аккуратные пластмассовые кубики, на гранях которых были криво прорисованы какие-то значки.
Причем наносили их, судя по красноватым неровным линиям, от руки — и лаком для ногтей.
— Вот! — провозгласила ведьма. — Вижу руну Гебо, седьмую руну футтарка, первый атт… знак брачующихся! Ждет тебя истинный жених — и свадьба! А рядом с руной Гебо вижу руну Вуньо — исполнение истинного желания! Но берегись, потому что рядом с ней легла руна Эваз, а она означает не только связь между людьми, но и подчинение! И наконец, вижу выпавшую тебе руну Райдо, которая предвещает путешествие, долгое, непростое, сквозь дали дальние…
— И где же я встречу этого истинного жениха? — поинтересовалась Света, уже жалея обо всем — и о том, что пришла сюда, и о том, что рассталась с тысячей.
Ирун Азиза подхватила один из кубиков.
— Вот, возьми руну Гебо. А затем я раскину руны ещё раз — и скажу, куда тебе следует пойти…
Света, не глядя, взяла кубик.
Свечи вдруг погасли, и комната погрузилась во тьму.
А диван, на котором она сидела, внезапно стал жестким. И ровным. Словно продавленное сиденье под ней превратилось в доску.
ГЛАВА 2
Ульф просидел на лавке всю ночь, стискивая в кулаке костяшку.
Несколько раз он уже хотел подняться и уйти, но мысль о том, что опять вернется в Ульфхольм, город оборотней, без невесты, останавливала.
Время пришло — ему надо жениться. И на женщине, которая не будет выводить его из себя. Не побрезгует волчьей шерстью — и хваткой его лап. Не станет пугаться, когда он начнет перекидываться, несмотря на гривну, после слишком уж жаркой ссоры…
Ауг тем временем занималась своими делами — поела, подбросила в очаг поленьев. И устроилась возле огня с прялкой.