Сразу вспомнилась Хильдегард, которую он встретил на одном из пиров Олафа. И подстерег потом во дворе, куда она выскочила вместе с дочкой одного из ярлов — то ли глотнуть воздуха, то ли поглазеть на мужиков без строгого пригляда отца. Красивая, учтивая, с приветливой улыбкой. Говорившая с ним, но не пахшая при этом страхом.
А следом Ульфу вспомнились слова, которые её отец, ярл Арнстейн, сказал Сигварду — что к его дочери уже посватался Сигтрюг…
И молнией в уме пронеслось — Хильдегард? Как, почему? Насколько знал Ульф, никакой магией она не обладала…
Но опомнился он быстро. Снова придавил кадык Гудбранда, сказал с угрозой:
— Как зовут невесту Сигтрюга? Что у неё за магия? Ну?
Младший Олафсон опять закашлялся, рядом вдруг застонал Сигтрюг — и Ульф напружинился, приготовившись перехватить и этого, если тот вдруг дернется…
Откуда-то из-за спины внезапно пахнуло благовониями, ароматами разных трав, смешанными с легким привкусом женского пота — и женской же плоти. Душно, сладко.
Ульф узнал запах сразу. Так тянуло от женского дома крепости, где баб было как сельдей в бочке. Только вот в мастерской альвов этому запаху было неоткуда взяться…
Он откатился в сторону, не тратя времени на раздумья. В мастерской вспыхнул тусклый свет. И уже поднимаясь, разворачиваясь, Ульф разглядел Хильдегард. На груди у той красовалось странное ожерелье, из коротких деревянных планок, подвешенных в ряд.
И на каждой деревяшке были глубоко прорезаны руны.
В уме мелькнуло — ещё одна, кому подчиняются руны?
Но — Хильдегард?!
Торгейр стоял спокойно, не дергаясь. Это ловушка, осознал Ульф…
— Стой на месте! — крикнула Хильдегард.
И красивые, серо-синие глаза её точно заледенели. Ульф, уже напружинившийся, уже приготовившийся метнуться назад, к двери, ощутил, как по телу ударила волна ледяной немоты.
Он рванулся — в ответ по коже побежали холодные мурашки, шерсть на груди и морде встала дыбом. Все. Больше ничего не произошло…
— Я была в бухте, — красиво, звонко сказала Хильдегард, поворачиваясь к Торгейру. — Драккара волка там нет. И твоих кораблей тоже!
— Ветер к ночи нагнал волну, — спокойно ответил Торгейр.
Ульф уставился на него, ощущая, как в горле зарождается рычанье.
— Крупная зыбь не дает идти быстро, — продолжал Олафсон.
Стоял он вольготно, бросив одну руку на рукоять меча — и держа во второй руке серебряную гривну оборотня. Смотрел на Хильдегард, прокручивая между пальцев цепь на её концах. И неспешно ронял слова:
— К тому же ярл Грюдди должен был сначала дождаться двух других драккаров, принадлежавших мне. И уже потом отплыть к Нордмарку. Грюдди мог задержаться. А корабль волка ушел из бухты, едва мы сошли на берег. И я ничего не смог сделать — оборотень выставил моих людей с драккара.
Свейта была права, с ненавистью подумал Ульф. Не надо было доверять словам Торгейра. С самого начала.
Рычание наконец вырвалось из его оскаленного рта.
Хильдегард задумчиво округлила нежные губы. Спросила, глянув в сторону Ульфа:
— Куда ушел твой драккар, волк? Отвечай!
Его губы двинулись, язык шевельнулся. Он торопливо клацнул клыками, попытавшись его прикусить…
Не помогло, хоть по языку и стегнуло болью, а рот наполнился кровью. Ульф скорее пролаял, чем выговорил:
— В Ульфхольм!
И в это мгновенье наконец очнувшийся Сигтрюг простонал:
— Хильдегард… помоги мне…
Уже очнувшийся Гудбранд молчал, хрипло выдыхая — и судя по запаху, продолжал неподвижно сидеть рядом с выходом, у стенки. От него удушающе-остро тянуло страхом.
— Гудбранд и Сигтрюг, — чисто, напевно сказала Хильдегард. — Замрите. И чтоб ни звука! Не хватало ещё, чтобы вы мешали мне думать!
— Может, погасишь свет? — вмешался Торгейр. — А то как бы не прибежали те, кто нас сейчас ищет.
Ульф, скосив глаза, разглядел на полу между Торгейром и Хильдегард что-то, похожее на раскаленный камешек. От него исходило тусклое, красновато-блеклое сияние…
— Каждый, кто войдет сюда, тут же выйдет, забыв обо всем, — совершенно равнодушно ответила она. — Руна Наудис на моей коже, и здешние вояки сделают все, что я скажу.
Наудис, стегнуло по сознанию Ульфа. Или Наудр. Руна рабьей покорности…
Значит, руна просто должна быть на коже?
— Как мне теперь достать девицу? — бросила Хильдегард. — Я ведь даже в лицо её не знаю, так что руна Врат тут не поможет. Сам волк здесь, людей с его драккара я, может быть, и видела — но не помню… ещё три дня, и женщина из Неистинного Мидгарда доплывет до Ульфхольма.