- Гарри, да ведь вас вышвырнут из ресторана, если застанут здесь, - со смехом проговорила Грэйс. - Ну, чего вы хотите?
- Извините, что я нагрубил вам. - Он окинул взглядом окружавшие их раковины из розового мрамора, убедившись, что они одни. - Сегодня я весь день провел в полицейском участке. Им хотелось бы предъявить мне обвинение во всех четырех убийствах, однако пока нет доказательств. Они считают, что я участник какого-то заговора. Неудивительно, что в таком положении у человека сдают нервы. Ко всему прочему, не стоило мне сегодня встречаться с Хилэри. Она такая... - Он повел взглядом по сторонам в поисках нужного слова.
- Не нужно ничего объяснять, - прервала его Грэйс. - Мне доводилось встречаться с женщинами такого типа. У них все мысли о балах.
- О балах?
- Ну да, о светской жизни. Вы вроде бы не из числа ревнивцев, но вас все равно могло заинтересовать, с кем я там сижу, да? Расскажу, когда увидимся в следующий раз. - Ей не хотелось, чтобы он узнал, что встреча с Фрэнком являлась частью их расследования. - Мне очень жаль, что вас так измучила полиция. Впрочем, их можно понять. Вы и в самом деле, похоже, из тех людей, с которыми небезопасно оказаться рядом. Итак, что же вы решили предпринять?
- Погодите, погодите, как это - что я решил предпринять? Я полагал, что вы тоже поможете мне.
- А почему бы вам не попросить о помощи свою Снежную Королеву?
- Не хочу.
- Это почему же?
- Мне нужны вы.
Грэйс прислонилась спиной к розовому кафелю стены.
- Вот так так, - проговорила она, причем ее губы стали медленно растягиваться в улыбке. - Вот так сюрприз.
Когда он наклонился и поцеловал Грэйс, она случайно нажала спиной на выключатель сушки для рук, и их обдало волной обжигающего жара.
- Похоже, ты считаешь меня последней дурой, - сказала Хилэри, когда он снова вернулся к столу. Меню так и лежало там, где он оставил его несколько минут назад.
- Я не понимаю, что ты хочешь этим сказать. - Гарри уселся в кресло и небрежным жестом накинул на колени салфетку.
- Я видела, как вслед за этой маленькой кошкой ты прошмыгнул в дамский туалет. Признайся, именно она и является предметом твоих вожделенных сексуальных поползновений? Заниматься подобными вещами в общественных туалетах? Или тебе снятся лавры какого-нибудь сексуального маньяка?
- Не говори глупостей, Хилэри, я всего лишь...
- Гарри, я отнюдь не намерена выслушивать твои объяснения. К тому же у меня совершенно пропал аппетит. - Это было уже серьезно. Она встала из-за стола. - Господь свидетель, я получила предупреждение. Впрочем, именно так всегда и происходит, когда рабочий класс допускают в приличные места. Пожалуйста, принеси мое пальто.
Глаза Грэйс округлились, когда она увидела идущего к выходу Гарри. Он с беспомощным видом пожал плечами, помогая Хилэри надеть меховое пальто. Когда Грэйс снова повернулась к своему соседу за стойкой, ее улыбка превратилась в триумфальную ухмылку.
Глава 24
КОД НЕНАВИСТИ
Сидя за столом из красного дерева под громадным медным куполом читального зала Британского музея, в котором до него трудились Шоу, Ленин и Маркс, Артур Брайан ожидал прихода доктора Киркпатрика. Снопы солнечного света падали на пол, по которому бесшумно скользили нагруженные книгами тележки. Здесь хранилось более десяти миллионов томов - произведения как современных, так и древних авторов, с благоговением штудируемые студентами и учеными всех стран мира.
- О, вы уже здесь! - громким, сценическим шепотом воскликнул Киркпатрик. А я-то думал, что улизну на несколько минут и помогу разносчице. Когда вы ждете заказанных вами книг, библиотечные служащие становятся просто чертовски медлительными, вялыми, словно вареными. Ну что ж, судя по всему, я смогу вас кое-чем порадовать.
Он присел рядом с престарелым детективом и положил на стол полдюжины увесистых томов.
- Мне хотелось бы услышать все, что вы можете мне рассказать о проклятиях, которые были написаны на тех клочках бумаги, - сказал Брайан. - При этом меня интересует даже не столько непосредственный перевод текста, сколько то, что может за ним стоять.
Брайан надеялся, что разговор с палеографом поможет ему создать психологический портрет человека, явившегося автором подобных записок.
- Итак, с чего же мы начнем? Руническая символика самым тесным образом связана со всевозможными предрассудками и мифами, - проговорил Киркпатрик, разминая свои сухие, серовато-бледные суставы и готовясь к тому, чтобы открыть первую книгу. - В соответствии с установившейся традицией, людей, которым удалось изучить этот язык, все страшно боялись. Если вы разыскиваете убийцу, который вознамерился предварительно жутко напугать свою жертву, то начинать следует именно отсюда.
Он зашуршал страницами первой книги. Брайан осторожно высморкался, вдохнув наполнившийся клубами пыли воздух.
- Вы сказали, что у них существовало несколько алфавитов.
- Именно так. Можно сказать, что речь идет о единой основе с тремя самостоятельными системами - английской, германской и скандинавской. Существует несколько вариантов значений, приписываемых слову "руна". Первоначально его можно было перевести как глагол "грохотать", но впоследствии оно приобрело смысл "тайного писания" или "нашептанного секрета". Система, с которой мы имеем дело, носит название германского футарка, то есть старшего рунического алфавита. В нем двадцать четыре буквы - три группы по восемь букв в каждой. Каждая группа называется "эттир", то есть "семья", причем разграничение идет по имени священных божеств.
- Так, значит, боги все же имеют к этому какое-то отношение?
- Ну разумеется. Вообще руны чаще всего ассоциируются с Одином, или Воданом, который является богом вдохновения и битвы. Но также мудрости и смерти. Именно от него произошло английское название дня недели "среда", то есть "день Водана".
- А руны могут быть переведены на другой язык?
- Сделать это нелегко, во всяком случае, я за это не возьмусь. Главная проблема заключается не столько в переводе, сколько в их интерпретации, истолковании. Сохранилось ничтожно малое количество рунических рукописей, а поскольку некогда они были разбросаны буквально по всему свету, крайне трудно придать каждому символу то или иное конкретное значение.
- Но, насколько я вас понял, вы сказали, что те записи своими корнями уходят в германский алфавит.
- Совершенно верно, однако не забывайте, что германская раса немало блуждала по свету. Возникнув на территории Индии и Ирана, она позднее повстречала на своем пути австрийские, исландские и многие другие племена. Если же учесть, что руны писались на древесной коре, то станет понятным, почему до наших времен дошло лишь самое незначительное их количество.
- Но как все же получилось, что их стали использовать в качестве проклятий? - нетерпеливо спросил Брайан.
- Чтобы понять это, вы прежде должны проникнуться пониманием того, что происходило с верованиями людей. Первоначально христианство смогло потеснить язычество лишь в самых верхних слоях общества, тогда как простые люди продолжали цепляться за своих языческих богов, которые, собственно, и определяли жизнь трудового люда. Согласно языческим представлениям, порочное поведение и болезнь являлись своего рода причиной и следствием. От зла можно было уберечься с помощью талисмана, и такими талисманами стали руны. Они сулили безопасность путешественникам и использовались даже для воскрешения мертвых. В сущности, иудейский тефелин...
Легким похлопыванием по плечу Брайан прервал собеседника:
- Киркпатрик, вы снова уклоняетесь от темы. Так что же все-таки произошло с рунической письменностью?
- Ну, она, если можно так выразиться, ушла в подполье. Христианская церковь запрещала пользоваться ею и даже не позволяла германцам употреблять слово "среда". И все же она уцелела. Люди сохранили наиболее полезные элементы системы и пронесли ее через все средневековье. Хотя само по себе руническое знание постепенно отмирало.