. В рунических памятниках эти случаи редки, в рунических календарях, напротив, очень часты. В них их появление обусловлено соображениями экономии пространства; повернутые и перевернутые руны давали возможность очень тесного расположения букв, что имело большое значение при общем количестве 360–365 знаков.
В очень многих рунических надписях, особенно на древнем футарке, буквы следуют друг за другом без каких–либо промежутков и знаков, отделяющих друг от друга слова и предложения. От желания резчика рун полностью зависело, хотел ли он облегчить чтение надписей.
На золотом роге из Галлехуса близ Тондерна (Северный Шлезвиг) надпись из пяти слов; она имеет четыре разделительных знака в виде четырех точек, расположенных столбиком друг над другом. Два первых слова «Я Хлевагастис» не разделены — может быть, потому, что художник воспринимал их как тесно связанные[20].
На фибуле из Фрайлауберсхайма мы встречаем трижды по два удлиненных штриха в качестве разделительных знаков, но и здесь не после каждого слова.
На целом ряде камней отделяются друг от друга смысловые группы, а не отдельные слова.
Кроме одной или нескольких точек или вертикальных штрихов встречаются также крестики.
В древних надписях руны по большей части нанесены свободно, как, например, на камне из Кюльвера и из Туне. На камне из Мёйебру (рис. 27) они стоят на одинарной линии, на фибуле из Шарнэ (рис. 5) — на двойной линии. Чем позже, тем чаще появляются обрамляющие линии, которые, в конце концов, развиваются в искусно сплетенные из рун ленты.
Из Крагехульского болота на о. Фюн было извлечено древко копья, которое датируется временем около 400 г. На нем нанесены различные знаки, составленные из двух рун, в которых боковые черты второй присоединены к стволу первой. Общая черта обычно вертикальна, реже — наклонна. Здесь находятся
=
+
= е + r, 
=
+
(руна перевернута из практических соображений) = а + z, 
=
+
= g + а и т. д.
Такие знаки называются «биндеруны» — связанные руны. Случается так, что они пересекаются с целью экономии места или сил, но это действие могло иметь и другой — магический — смысл.
На камне Эрика, который по–датски называется камень Хедебю или Даневирке, найденном в 1796 г. в Шлезвиге и находящемся в Кильском музее, нанесены шесть знаков, у которых к одной вытянутой вертикальной черте одна под другой присоединены три, четыре или пять боковых штрихов, например,
т + а + t + R, в итоге — matR, что следует читать как mandR (человек), мужчина.
Руническое письмо было более приближено к произношению, чем наше сегодняшнее правописание. Оно не знало удваивания гласных, как, например, в Saat, или согласных, как в bellen, и так же мало удлиняющих гласную букв, как наше е в слове Liebe или h в слове Sahne.
Тот факт, что руническое письмо не применяло удвоенных согласных для выражения краткости гласных, играет роль в вопросе о подлинности костяных рукояток кинжала или ножа с вырезанными на них рунами, которые были найдены в 1927–1928 гг. в отвале, оставшемся после работы землечерпалки на нижнем Везере. На одном из этих костяных предметов стоит слово
= kunni
(род). На нем бросается в глаза одинаковая с другими буквами высота К, а также удвоенное N. Обе особенности кажутся несвойственными рунам. Но они, очень вероятно, могли бы быть вызваны римским влиянием, которое было ощутимо в течение нескольких столетий именно в этой области. Надпись на предмете гласит: latam hari kunni ye, т. е. «Я оставляю (покидаю?) толпу — род». Ye — загадочно. Являются ли они попавшими сюда римскими буквами? Находка, вызывающая сомнения, до сих пор находится в музее в Ольденбурге.
В высшей степени, по современным понятиям, поразительной особенностью рунических надписей является, наконец, то, что два следующих друг за другом одинаковых звука могли быть написаны только один раз, касалось ли это гласного или согласного звука. Эта особенность, сводившаяся, вероятно, к экономии усилий, встречается не только внутри слова, но также и в конце его, и в начале следующего, даже если конец предложения находится между ними.
20
Слово «художник», употребленное автором, вполне оправдано. Эстетические соображения, по–видимому, действительно играли огромную роль, так как во множестве случаев объяснить те или иные особенности рунической надписи без учёта именно художественного ее восприятия резчиком совершенно невозможно.