Принесли вино и легкие закуски.
Мелиадус, удобно устроившись в тяжелом резном кресле, поверх бокала поглядывал на графа.
— Вы великий человек, милорд, — сказал он. — Это действительно так. И поэтому вы должны понимать, что мой визит вызван чем-то большим, нежели простым желанием полюбоваться красотами вашей чудесной природы.
Граф улыбнулся: ему нравилась откровенность барона.
— Да, — согласился он. — Хотя, с другой стороны, для меня это огромная честь — принимать в своем замке такого прославленного лорда.
— Для меня тоже большая честь быть вашим гостем, — ответил барон. — Без сомнения, вы самый знаменитый герой Европы, возможно — самый знаменитый за всю ее историю. Даже как-то удивительно видеть, что вы созданы из плоти и крови, а не из металла.
Он засмеялся. Граф тоже улыбнулся.
— Наверное, мне просто везло, — сказал граф. — Да и судьба была благосклонна ко мне. А так, кто я такой, чтобы судить, хорошо ли это время для меня, и хорош ли я для этого времени?
— Ваша позиция противоречит убеждениям вашего друга — господина Богенталя, — сказал барон, — и еще раз подтверждает то, что я слышал о вашем уме и рассудительности. Мы, гранбретанцы, гордимся своими успехами в философских науках, но нам есть чему поучиться у вас.
— Мне знакомы лишь частности, — сказал граф. — Вы же наделены талантом охватывать происходящее в целом.
Он пытался определить по выражению лица Мелиадуса, к чему тот клонит, но барон оставался неизменно спокойным и вежливым.
— Именно частности нас и интересуют, — сказал барон.
И граф, наконец, понял, что привело сюда посланца Темной Империи. Он налил гостю еще вина.
— Нам суждено править Европой, — сказал барон Мелиадус.
— Кажется, это действительно так, — согласился Брасс. — И я в целом поддерживаю ваши устремления.
— Я рад, граф. Наши многочисленные враги часто искажают истинные цели Империи, распространяя грязную клевету по всему миру.
— Меня не интересует, правдивы эти слухи или нет, — ответил граф. — Я верю в благородство вашей цели.
— Будете ли вы препятствовать действиям Империи? — спросил барон, посматривая на Брасса.
— Только в одном случае. — Граф улыбался. — В одном-единственном случае. Если это коснется Камарга.
— Тогда, я думаю, для взаимной безопасности мы могли бы заключить мирный договор.
— Я не вижу нужды в нем. Мои пограничные башни — лучшая гарантия безопасности.
Барон хмыкнул и опустил глаза.
— И поэтому вы здесь, дорогой барон? Предложить мирный договор?
— Верно, — кивнул Мелиадус. — Своего рода альянс.
— Барон, я буду сражаться против вас, если только вы нападете на мои земли, но в остальном я не буду препятствовать, потому что верю — Европа должна быть единой.
— Кое-кто будет противиться этому объединению.
Граф засмеялся.
— А вот в это я не верю. Кто сейчас способен противостоять Гранбретании?
Барон поморщился.
— Вы правы. Все это так. Список наших побед велик. Но чем больше мы завоевываем, тем больше нам приходится распылять свои силы. Если бы мы знали Европу как вы, граф, мы могли бы без особого труда определять, кому можно доверять, а кому — нельзя, и концентрировать бы наше внимание на слабых местах. Например, губернатором Нормантии мы назначили великого герцога Зимиона. — Барон посмотрел на графа. — Он хотел занять трон, еще когда его кузен Джевелард правил этой страной. Могли бы вы сказать, граф, разумен ли наш выбор? Будет ли он верно служить Империи?
— Зимион? — Граф Брасс улыбнулся. — Когда-то я помог разбить его под Руэном.
— Я знаю. Но что вы думаете о нем?
По мере того как поведение барона делалось все более беспокойным, все шире становилась улыбка графа. Теперь он точно знал, чего хочет от него Темная Империя.
— Он прекрасный наездник и любимец женщин.
— Но это ни о чем не говорит!
Мелиадус раздраженно поставил бокал с вином на стол.
— Верно, — согласился граф. Он взглянул на большие настенные часы, висящие над камином. Их позолоченные стрелки показывали одиннадцать. Огромный маятник мерно покачивался, отбрасывая на стену мерцающую тень. Часы начали отбивать одиннадцать ударов.
— Здесь в замке мы рано ложимся, — невозмутимо сказал граф и поднялся. — Слуга проводит вас. Ваши люди будут размещены в соседних комнатах.
Лицо барона помрачнело.
— Граф, мы знаем о вашем бесценном опыте политика, о вашей проницательности, о великолепном знании Европы. Мы хотим воспользоваться этим. В обмен предлагаем — безопасность, богатство, власть…