И на Британию смотрят из-за океана. Там, конечно, сильно влияние Франции, Испании, Голландии и Германии, но ведь Конфедерация плюс — тоже остров, только большой.
Боярин Пермяков улыбался и ждал…
Уже через неделю Клаву выкатывали на кресле-каталке в столовую на завтраки, обеды и ужины, хотя Миланья ей готовила отдельно. Так же она присутствовала на ежедневных тренировках. Ей почти не мешали даже перевязки, просто начало немного сдвигалось.
На третьей неделе Клава стала ходить и сама занималась лечебной физкультурой, а через месяц воин-рысь практически выздоровела и приступила к восстановлению формы.
К тому моменту к лечебной физкультуре перешла Катя. Животик у неё заметно округлился, и она временно перебралась в отдельную спальню. А о том, чтобы ездить со мной к Перунову камню, и речи не было!
Ну, шведов хватило ещё на месяц…
Вы не думайте, что я рассказываю о них кратенько потому, что не уважаю. Парни они злые, резкие и по-русски не читают. Или им всё пофигу. Приезжали к камню на такси организованно, секундант покойного барона уезжал обратно, а в другой раз становился моим следующим и тоже привозил шведского секунданта. Может, даже квартирку снимали вскладчину.
Ко всякому делу шведы относятся серьёзно, но какие-то они одинаковые. Захолустье даже шведское и в Гардарике захолустье. На пистолетах баронам ещё светило что-то просто статистически, однако на шпагах им мне нечего было противопоставить. Стрелки и фехтовальщики они отменные, но я же не просто так московский маг.
Закончилось избиение баронов обращением Шведского короля в Московскую городскую думу. Я ведь отказывался от шведских дружин, далековато даже для Бирюкова. Вот чтоб Совет обороны их не ликвидировал, дружины принимал король, а то бы его величество остался без вооружённых сил.
Однако северная жаба возопила к небесам, а его величество к думе Москвы, и меня сей орган попросил пока не принимать вызовы от шведских баронов. Четверо оставшихся баронов на страницах «Московского еженедельника» обозвали меня трусом и уехали к себе живые. Читают они по-русски.
А потом в Швеции появился свой православный фонд со своим бароном, они как-то договорились с москвичами, и я тому барону свои шведские земли продал. То есть с лёгкой душой подписал бумаги, что предложил отец Василий.
Катя ворчала, что я поспешил, она бы после родов туда съездила и всем тамошним баронам отчекрыжила бы головёнки, чтоб их такие мысли обо мне больше не посещали. Я её утешил только тем, что после её родов ожидается большая война, станет не до Швеции. А про себя отметил, что на Катином характере плохо сказывается беременность.
В общем и целом перестал я быть шведским магом, и это очень хорошо — с одним моим боярством полно хлопот.
И вовсе я не устал от дуэлей! Тем более что они к березозолу кончились. Прихожу я раз на занятия вместо политинформации, а Дементий Архипович сказал, что я ему надоел уже. Он всё, что знал, успел мне передать, дальше я могу совершенствовать сам.
И передал меня Степану Андреевичу, весьма подвижному, быстрому и смешливому мужику, нашему преподавателю по алгебре и геометрии. Дементий Архипович ушёл, и Степан Андреевич без всяких шпаг попросту насовал мне в личность.
Я, конечно же, очень старался сделать ему больно, а он ронял меня на пол и добродушно приговаривал, что ожидал худшего, хотя я всё равно тупой.
Но что делать, если иначе мне не объяснить? Можно просидеть со мной много часов, пытаясь что-то донести, но я ведь снова буду считать галок или думать всякую ерунду.
Потому законы математики буду постигать вот так, через побои. Быстрее пойму — меньше огребусь. Я тогда даже встал и спросил его, где он увидел связь побоев и математики.
— В этом твоя первая и главная ошибка! — сказал важно Степан Андреевич. — Ты ещё не видишь, что математика везде! Но скоро увидишь, — добавил он и продолжил наносить мне повреждения.
И вы, наверное, будете смеяться, он таки прав, я начал видеть математику всюду. А Степан Андреевич мне помогал и ставил новые задачи. Но суть не только в нём, а в том, что дополнительные уроки не прекратились.
Новый учитель так же сослался на ректора, тот его просто попросил со мной поработать. И понял я тогда, что это часть сделки между боярином Большовым и Корпусом. Корпус всё даёт боярину, а за это боярин отдаёт Корпусу. И сделка эта навсегда, ведь, пока я боярин, мне нужны в дружину выпускники.
Хотя это в светлом будущем. Пока же я сам не стал выпускником, поработали на тренажёрах, и засунули кадета Большова за рычаги нового танка «Рысь-1». Дошла и до нас очередь.