— Обычный рунный нож, — проговорил я спокойно. — Ты сильный маг, должен о таких знать.
Виталик хмыкнул и протянул руку. Я нехотя подал ему нож. Поворачивая лезвие и рассматривая размытые разводу рун, он задумчиво проговорил:
— Конечно, я о рунном оружии знаю, слышал легенды… а вижу впервые, — майор поднял на меня глаза и спросил. — Сам сделал? Покажешь?
— Сегодня после ужина ритуал, — сказал я, отбирая нож обратно. — Можешь посмотреть.
Глава 8
Вечером допустил Виталика на сборище в класс теории. Он, конечно, майор, но парням моим фиолетово — они твёрдо уставились на меня в ожидании объяснений, кто это вообще такой. Не верят ребята посторонним.
Я сказал, что майор Логинов наш куратор в Совете обороны, практически начальник, и он только посмотрит. Парни, кто печально вздохнул, кто поджал губы, однако открытого неудовольствия не высказали.
Приступили к жеребьёвке, выиграл тотемный воин Миша. Последнее время выигрывают мои рыси просто потому, что маги почти все уже выигрывали. Все парни, кто получил руны на лезвия, из осады вышли невредимые. Странное совпадение…
Однако мистически настроенные рыси это совпадением точно не считают, и даже рыжие близнецы стали пользоваться почтением у матёрых мужиков, которые совсем недавно их не замечали.
У рысей очень жёсткая иерархия и множество способов указать человеку его место. Я хорошо прочувствовал на себе их снисходительное пренебрежение. К близнецам относились без снисхождения, они не бояре.
Но вот вернулись мы из города N, поговорили дядьки с танкистами о постоянных боях в развалинах, с магами пообщались о регулярных схватках в подземных галереях.
И почему-то перестали матёрые рыси считать меня и рыжих пацанами. Разве они не тем же самым занимались с начала войны? Или, может, не с такой интенсивностью?
Впрочем, для меня чьё-то отношение никогда не являлось проблемой, скорее мелкой помехой или даже развлечением. Добавилось двенадцать рысей, и что? Они все вместе магически слабее Стёпы и Пети, а их я тоже долго ещё не смогу воспринимать всерьёз.
Другое дело Костя Гаев. Во-первых, он один из магов ещё не выиграл руны на клинок. Во-вторых, от его участия меня так шарахнуло, что я чуть сознание не потерял. Яростное сияние вспышки заливало глаза целых три секунды! Без него я сам доходил до койки, а при нём только с посторонней помощью.
А этот ритуал единственный, кроме прямой схватки, известный мне способ оценить магическую силу другого человека. Так сила удивлённого румяного мальчика Кости оказалась просто охренительной!
И ведь я и другие маги постоянно усиливались с каждым ритуалом, в каждой магической схватке, а Костя просто отдыхал и обменивался опытом. Он точно не слабее меня, не напрасно я никогда не считал себя намного сильнее.
Как всегда удивлённый мальчик Костик не требовал отдельного отношения, не пытался повлиять на жребий магически, скромненько стоял с краю с таким видом, что он очень боится, что его выгонят из взрослого общества.
Хотя у него всегда такой вид, а честная жеребьёвка — просто часть ритуала. Все участники сами должны захотеть отдавать силы этим конкретным рунам на этом конкретном лезвии. В наших обстоятельствах честный жребий — единственный выбор. Пусть решает слепая судьба.
В этот раз она выбрала рысь Мишу, тот заулыбался и довольный сказал, что хочет, чтобы нож не тонул в грязи, только он не знает руны. Маги, кто присутствовал при первом опыте, с ехидными улыбками воззрились на меня.
Я раздражённо ответил, что тоже не знаю этих рун, пусть выберет что-нибудь другое. А майор Логинов откашлялся и сказал:
— Я знаю.
Все на него подозрительно посмотрели, и он пояснил:
— Я изучаю руны и хорошо разбираюсь, — он открыл планшет, вынул блокнот и ручку и, рисуя линии, проговорил. — Нужно нанести вот это, оно значит «непотопляемость».
— Точно значит? — переспросил я угрюмо.
— Точно, — уверенно ответил Виталик. — Смело рисуй.
— Ну, посмотрим, — проговорил я недовольно.
— А я сейчас организую тазик с водой! — весело сказал рысь Миша и выскочил из класса.
Несколько минут его подождали. Он торжественно притащил зачем-то полный эмалированный таз и осторожно водрузил его на парту.
— Нож давай, — сказал я ему ворчливо.
Миша вынул из ножен рысий тесак и протянул ко мне рукоятью. Я оружие принял, ещё раз сверился с рисунком майора, стараясь хорошо запомнить, и проколол остриём подушечку пальца на правой руке. Уверенно нанёс руны на сталь, поднял над собой и задрал лицо.