— Всё, майор! Меня убили!
Ваня едет пару секунд прямо, останавливает танк и сразу выпрыгивает. За ним Стёпа заряжает и энергично выходит наружу. Илья, поразив цель, не менее шустро следует за ним. Я опять качусь по броне, и башню пробивает целых два снаряда! Это когда-нибудь закончится⁈
Тресь! Опять успел, ещё живой и надо пошевеливаться. Перебежками направляюсь к заветной ёлке, по сторонам не глазею. Последние четыре машины экипажи покинули одновременно, не на что тут уже смотреть.
Блин! Падать на наст довольно неприятно, но деваться некуда. Стиснув зубы, допрыгал до деревьев. Враг ещё не верит, что мы закончились, лупит по уже подбитым танкам, но скоро придёт в себя. Поэтому в темпе надеваю лыжи и дёру в лес!
То есть приступаю к передислокации. Кстати, наст не такая уж плохая штука, особенно на лыжах. После напряжения боя пробежаться по лесу только в удовольствие! Во всю дурь целых двадцать минут, но тем не менее. Надо же быстро преодолеть эти несчастные пять километров!
Бежали напрямки к резервным танкам. Даже охранение не выставили, просто некого, и мы ж ненадолго. С удовольствием отбрасываю эти осточертевшие палки, снимаю лыжи и лезу в танк.
Надеваем шлемофоны, Ваня включает мотор, рация орёт:
— Привет от Кати! Привет от Кати! Отряд «рысей» немец прижал к лесу и уничтожил! Но его со стороны атаковал другой отряд! Привет от Кати! Накрошили парни «панцирей», мама дорогая!
Весело неугомонному! Но бог с ним, на командную волну врывается голос Вани Котова:
— Майор! Отвечай! Сука, ты где, майор!
— Ну, чего тебе? — отвечаю спокойно.
— Майор! Мы напали удачно, но европейца уже кто-то сильно обозлил! Мы отходим, майор! — громко проговорил Ваня.
— Валяй, только осторожно, — отвечаю я.
Моторы прогрелись, пора опять воевать. Четырнадцать машин выезжают из укрытия, направляясь к пересечению дорог южнее. Только в этот раз взяли западнее, ближе к другой стороне.
Загорелась лампа на ящике секретной связи, и голос Серёгина доложил:
— Перехвачена связь немецких танков. Говорят, наткнулись на русских, большие потери. Зафиксировали закрытый радиообмен неприятеля. Пока можем сказать, что у него есть радиоэлектронная борьба. Дешифровкой занимаемся, работа займёт несколько часов.
А наши танки тем временем проехали пересечение и разворачиваются на восток. Немного постояли спокойно. А вот и машины Вани! Отступают повзводно, огрызаясь. Поворачивают на север к селу.
Блин! «Рысь» загорелась! И у Вани точно остались не все машины! Неприятно, но это война, враг тоже стреляет. Остаётся надежда, что парни опытные, удачно выпрыгнули и добрались до леса. Они хоть и без лыж, им торопиться некуда.
Немец же в прицелы видит лишь отходящие танки. Норовит взять числом, охватывает. Пора нам. Рота стартует вперёд, наша цель машины, что участвуют в охвате. Чтоб суки европейские ни в чём таком больше не участвовали.
— Привет от Кати! — ликует рация на командирской волне. — Появился новый отряд «рысей» и сходу напал на немца! Привет от Кати! Враг в явном замешательстве!
Ну, а в чём ещё ему быть при таких делах? Немец, конечно, псих, но наше появление наводит на размышления. Они с кем вообще связались? И рота Вани осмелела, больше не отступает, а перешла к атакующим действиям. Хотя тоже повзводно и в целом осторожно. Сам же так сказал.
— Привет от Кати! — закричала рация. — «Панцири» отходят! Пытаются оторваться!
— Заткнись, — сказал я на командной волне. — Ваня, неприятеля не преследовать, удерживать позицию.
— Слушаю! — ответил Иван.
— И это всё⁈ Давай ещё! — воскликнула рация и смущённо добавила. — Э… привет от Кати.
— Завтра, — сказал я сурово.
Глава 16
Ваня доложил по рации о результатах. В прошедшем бою его отделение потеряло одиннадцать машин и подбило тридцать пять. Отношение один к трём — для профессионального подразделения во внезапном ударе показатель средненький.
Однако парни теряли танки не в атаке, а потом, когда завязалось сражение с превосходящими силами, и во время вынужденного отхода. К тому же маги у Вани неопытные, и я запретил усиление рысьего подавления. Это многое объясняет.
Всё равно сухим — для воспитания — тоном я приказал ему следовать за мной к месту стоянки резерва. По рации резервные машины вызывать не стал, нельзя давать даже косвенных данных о нашей численности.
По пути занялся более приятными подсчётами. Моя рота первым ударом по растерянному противнику сожгла двадцать четыре «панциря». Далее в атаке на головной отряд подбили двадцать пять машин. В бою с основными силами из-за туш поверженных врагов подстрелили десяток. Затем нас охватывали, и мы заминусовали ещё пятнадцать.