Как говорится, голь на выдумку хитра!
Следом за булгарами держится дружина Олега Иоанновича — наша ударная сила и главный аргумент в грядущем бою. Все рязанские всадники облачены в броню, изготовив к схватке и скакунов — как впрочем, изготовилось к бою и все войско… Наконец, замыкают колонну всадников ушкуйники под началом Дмитрия Шуя, они ведут обоз за собой. Вятским повольникам особо нечего делать в маневренной рубке конных — а потому с началом боя они перекроют русло реки стеной из сцепленных промеж собой саней, оставив лишь пару-тройку проходов. Если потерпим поражение — будет хотя бы куда откатиться и где остановить преследование татар…
С началом снегопада мы прошли не меньше версты по льду реки, постепенно теряя скорость из-за все растущего снежного покрова. Причем пурга метет так интенсивно, что видимость едва ли не полностью теряется с десяти шагов! Но одновременно с тем сеча под стенами Булгара различима уже по звуку — реву рожков, бою барабанов, звону стали и крикам людей… И это хорошо — значит, бой все еще идет, и надежда переломить его ход по-прежнему согревает мое сердце!
— Впереди татары, всего в сотне шагов от нас! Уже на берег выходят –видно к крепости!
Алексей, отправленный в дозор с парой ряженых дружинников, вырос перед нами словно из неоткуда. Благодарно кивнув гридю за доставленную весть, я обернулся к князю Пронскому, следующему подле меня:
— Ну что, Даниил Владимирович, вот и наш черед пришел? Отправляй гонцов к Ак-Хозю и Олегу Иоанновичу — и как будешь готов, идем вперед.
Хмурый, сосредоточенный князь только угрюмо кивнул:
— И так уже давно готовы, только с заводных коней пересесть.
Сказано — сделано. Потребовалось всего пара минут, чтобы пронские витязи двинулись вперед неспешным шагом…
— Ефим, зарядите картузы и картечь, приготовься по моей команде развернуть сани в линию — и тотчас выпрягайте лошадей, иначе понесут! Целиться сегодня особо и не требуется — главное, успейте быстро перезарядиться.
— Сделаем, княже!
А вот у пушкарского головы настроение даже приподнятое: возможность вновь опробовать бомбарды в бою выпадает не каждый день! Радуется каждому выстрелу, словно ребенок… Что, впрочем, говорит об одном — над артиллеристами я поставил нужного человека.
— Ну, с Богом братцы…
— С Богом!!!
Прошло от силы пара минут прежде, чем мы приблизились к татарам на полсотни шагом — и словно по команде, порывы пурги, гонящие снег нам в лица, заметно ослабели. Что не может не радовать, учитывая необходимость стрелять из орудий четырнадцатого века! К тому же просто прояснилось — настолько, что мы смогли различить спины нукеров Тохтамыша за пеленой ослабевшего снега…
— В линию, заворачивай!
Ефим, увидев цель, принялся деловито командовать — без всякой опаски, что враг нас услышит: в какофонии царящих над полем боя звуков, его крик смогли разобрать лишь расчеты орудий.
— Распрягай лошадей, покрывала снять!
Спустя еще пару минут моим глазам предстала готовая к бою батарея — выровненная, словно по нитке. При этом пушкари уже успели проколоть картузы протравником и насыпать на запальное отверстие необходимое для выстрела количество пороха. После чего, вооружившись огнивом, вои обернулись к своему голове — а Ефим выжидательно посмотрел на меня.
— Бейте по готовности.
Пушкарский голова согласно кивнул, после чего резко опустил поднятую до того руку:
— Пали!
— Ох, елки…
Испуганно заржали лошади, встревоженные грохотом выстрелов — да и у меня, признаться, заложило уши от столь близкого, слитного залпа! Но наше неудобство — просто ничто по сравнению с действием картечи, ударившей по татарам в упор… В одно мгновение над ближними к нам ордынцами вдруг взвилась в воздух кровавая взвесь под оглушительный крик увечных — после чего два-три ряда степняков буквально рухнули на окровавленный снег вместе с лошадьми.
— Перезаряжай!
Конечно, первый же залп не мог не привлечь внимание врага. Но, обернувшись, татары увидели батарею — а за ней неизвестное число тяжелых русских дружинников! В реальности насчитывающих всего две с половиной сотни бронированных гридей… Тем не менее, ордынцы пришли в смятение. И вместо стремительного рывка к пушкам — ведь степняки вполне могли обстрелять расчеты прямо на скак!у — ханские нукеры лишь невольно подались назад.