Мстислав, подхватив щит, бросается на помощь товарищам. Острое лезвие со стуком врезается в деревянные тела, оставляя на стволах глубокие засеки. Лешие быстро нападают всем скопом. Товарищи сразу оказываются спина к спине. С трудом отбиваются от наседающих деревяшек. Секира и сабля мелькают, будто молнии. Лапы волка расплываются в длинные неясные полосы, врезаясь в неповоротливых леших. Древесный стук наполняет поляну, будто дерево рубит целая бригада лесорубов. Сильные удары леших нет-нет, да доходят до цели. То Алим, то Мстислав болезненно морщатся. Руки давно покрылись синяками. У южанина сильно колет в боку, а из рассеченной губы обильно бежит кровь. Мстислав выглядит не лучше. Нога сильно опухла, а волосы на голове слиплись.
Степан наконец-то заканчивает коротко вскрикивает. С рук волхва срывается золотой огонь. Тела леших быстро окутывает пламя. Дерево быстро сгорает в золотом огне. Товарищи быстро вырываются из бушующего пламени. Волк тут же успокаивается, шерсть ложиться на место, а багровое зарево гнева быстро гаснет. Серый почти не пострадал, только пара ушибов. А вот Алим и Мстислав выглядят не лучшим образом. Степан с кряхтением слезает с коня. Быстро ощупывает обоих. Товарищи болезненно корчатся, но терпят. Волхв быстро достает из сумки пахучую мазь, натирает обоих. Синяки мигом сходят, уступая место нормальному цвету кожи. Голову витязя и рассеченную губу Алима волхв залечивает враз. А вот с костями приходиться повозиться. Золотистое сияние быстро просачивается в кожу пострадавших. Поляну оглашают дикие крики боли. Ости мигом встают на прежние места. Золотистое сияние тут же заращивает переломы. Облегченно вздохнув оба валяться в короткое забытье, но Степан бесцеремонно распихивает обоих и загоняет на коней. В лесу начинает темнеть.
Костер весело лижет дрова. С лесной дороги собрали все щепки леших. Мстислав с удовольствием нарубил толстый слой дуба. Теперь дерева хватит до утра. Степан тихо бубня варит похлебку. Волк опять бессовестно завалился спать. Звериный храп изредка оглашает поляну. Алим тут же тыкает спутника под бок и волк перестает храпеть. Мстислав, поглядев в костер, достает из сумки точильный камень. За последний день пришлось помахать оружием, лезвие затупилось. Противный скрежет оглашает поляну. Волк вздрагивает во сне. Но тут же успокаивается, на пасти появляется улыбка. Мстислав быстро правит клинок секиры. Острые искры снопом вылетают из-под камня. Сыпятся в костер. Острие на глазах истончается, начинает гордо сверкать в багровых сполохах костра. Мстислав удовлетворенно хмыкает, потрогав лезвие. Благосклонно глядит на Алима, из-за которого сегодня пришлось попотеть. Южанин на всякий случай ежиться, показывая, что понял, осознал, исправлюсь. Мстислав довольно хмыкает, требовательно протягивает руку. Алим без вопросов протягивает свою саблю. И вновь поляну оглашает противный скрежет камня. Степан бросает на вора косой взгляд, говорит не отрываясь от похлебки:
-Брось кручиниться, Алим. Отбились и ладно. А то, что лешакам насолил, так забудь, ерунда это. Они народ не коллективный. Это здесь объединились, потому что иначе не выжить. А раз побили нынче, то не сунуться пока что.
Алим, тяжко вздохнув, согласно кивает. Лицо чуть светлеет, но тут же меркнет под тяжестью воспоминаний. Мстислав, глядя на набежавшую на южанина тень, довольно ржет. Протягивает Алиму саблю. Южанин с благодарностью принимает, прячет в ножны.
Костер тихо потрескивает в вечерних сумерках. Багровые отблески пляшут по придорожным деревьям, словно кровавые следы. Неверный колышущийся свет мощно разгоняет мрак, но за освещенным кругом тьмы тут же сгущается, становясь и вовсе непроглядной. Там появляются страшные тени. Бродят, рыщут в темноте. Но стоит присмотреться и страшная тень оказывается всего лишь кустом. Алим на всякий случай придвигается поближе к костру. Спина южанина горбиться, а руки обхватывают колени. Внезапно ночную темноту разрывает жизнерадостный голос Мстислава:
-Да не кручинься, вор, - говорит витязь. - Мало ли чего на свете бывает. Вот помню, по болотам пришлось побродить в свое время. Искали кого-то, сейчас уже не вспомню. Мы тогда целой дружиной собрались. Все лютые, разозленные. Еще бы: по болотам бродить никому не охота. А бродили мы долго. С месяц, наверное. Идем-то по следу, что самое интересное, а догнать поганца не можем. При чем след четкий, будто прямо щас прошел кто. Ну мы тогда все на взводе были. Ссорились часто, правда, всегда мирились. Каждый дело свое знал, до мордобоя не доходило. Так вот, - продолжает русич. - Бродили мы, бродили, а тут глядь...
Мстислав выразительно замолкает. С наслаждением зевает, чешется. Алим поглядывает с нетерпением, наконец спрашивает: