-Достопочтимый маг... - начала было богиня.
Огненная длань прерывает словоизлияния олимпийки... тьфу, блин!.. жительницы Олимпа. Огонь подергивается волной раздражения:
-Переходи к делу, мудрая, - произносит огненное жерло, заменяющее рот. - Не надо юлить в ненужной лести. Я и так знаю все твои мысли. Зачем прятать в словах? Слова ведь штука обманчивая. Вроде пытаешься запутать, а все наоборот случается...
Богиня поперхнулась собственной речью. Ну вот, опять ткнул в свою силу. Отмечая мимоходом и ее слабость. Ну что за смертные пошли. Никто богов не уважает. Безобразие.
-Он согласился, - просто ответила мудрая.
-Опять наплела про неведомою зверушку, что сама в руки придет? - интересуется маг. - Не надоело еще людей обманывать?
Афина вздрогнула. Неужели все слышал? Что следил понятно, но чтоб еще и слышал. Поистине никому из олимпийцев не сравниться с северным магом. Слишком силен.
-Нет, я не слушал, - раздраженно отвечает маг. - У меня и так дел не мало. И мысли твои не читаю. Просто на твоей милой мордашке все написано, словно топором по граниту... Но разобрать можно.
Афина вспыхивает, словно облили пунцовой краской. Целым ведром. Шея, щеки, все покрывается ровным ярким румянцем. На миг богиня становится похожа на неведомого человека в огне. Словно струящееся пламя появляется на месте мудрой Афины. Словно разъяренная кошка шипит. Трава вокруг многомудрой боязливо пригибается. Укладывается ровными кругами. Избегает нестерпимого жара. Гнев богини настолько силен, что жар достигает окрестных деревьев. Листья опасливо ежатся. Сворачиваются в аккуратные трубки с пожелтевшими краями. Толстое полено, служившее Афине сиденьем, покрывается ровным слоем угля. Чернеет стремительно. Будь на поляне хоть одно живое существо, непременно попало б под горячую руку богини. Сам цербер не спасся бы от страшного гнева.
-Не пристало богам поддаваться гневу, - молвит, улыбаясь, человек-огонь. Его явно забавят подобные выходки мудрой хранительницы героев. - Чувство это лишает их всякого смысла. Чем они лучше людей, коли жизнь их все тем же страстям подвергает.
Колдун нарочно произносит напыщенным наречием греков. Словно подливая масла в огонь. Но на Афину те речи действуют отрезвляюще. Словно ведро холодной воды на мартовского кота. Яркий румянец медленно сходит с прекрасного лица. Постепенно меняет цвет. Становится просто румянцем. Трава вновь подымает шеренги. Сильные стебли помогают подняться слабым. Даже листья постарались вернуться к своему первозданному виду. Но сильный жар сделал свое подлое дело. Абсолютно сухим листьям не хватило сил распрямиться. Так и висели теперь съеженные. Афина тем временем окончательно пришла в себя и держала ответ перед неведомым магом, что смог подчинить своей воле богов. Давно уже боги заприметили этого странного смертного. Неспроста достиг такой выдающейся силы. Могучий один не раз уже обращался за помощью к непонятному магу. Причем помогал маг восстанавливать порядок не где-нибудь, а в доме богов. Не раз схлестывались они с Тором. И не раз расходились. Всякий раз оставались закадычными друзьями. Всякий раз грозный бог клялся в вечной дружбе перед магом. Но всякий раз сходились в новой схватке. Не сказать, что один сам не смог бы усмирить развязного Тора, но недосуг могучему. А с магом у них какая-то договоренность. Страдником его в Вальхаллу наняли чтоли? Так и жил неведомый северянин, покудова не приметили греческие боги этакую диковинку. Не бывало такого чтоб маг богов бивал. Помнится тогда всяко обзывали могучего Тора. Но тот лишь хмыкал: «попробуйте сами, а потом уж обзывалки придумывайте». Посмеялись в волю олимпийцы, да выдвинули своего борца. Зевс тогда сильно занят был. Недосуг было со смертными силой мерятся. Потому избрали Гефеста. Кузнец тогда долго отпирался. Но все-таки уговорили могучего. Но и Гефест не взял верх над магом, но и не уступил. Не уронил чести божественной. Как и Тор не солоно хлебавши бросил неблагодарное занятие. А после драки закатили пир. Долго хвалили олимпийцы неведомого смертного. Даже сам Геракл, так и не согласившийся сразиться признал могучую силу мага. Тогда же и познакомилась Афина с этим наглым мужиком. А не стоило. Но теперь-то поздно жалеть. Содеянного назад не воротишь. На пиру на том северный маг уговорил Афину помочь. Богиня поторговалась для приличия, но согласилась. Тем более, что помощь нужна пустяковая. Всего-навсего смертного призвать на службу, но не какого-нибудь, а того, на которого маг укажет. Это потом уже оказалось, что нужно не одного, а целую дружину. Но и на это согласилась мудрая покровительница героев. Теперь миссия окончена.