Второй этаж встречает сумраком и тишиной. Длинный коридор протягивается через весь этаж, только в конце светлеет квадрат окна, да и тот зарос. Степан оглядывает ряды дверей по обе стороны коридора. Доски потемнели от времени, но даже на вид прочны. Хозяин делал на совесть, видимо наученный горьким опытом. Ближайшая дверь чуть приоткрыта. Степан осторожно заглядывает в комнату. Помещение вытянуто, а в дальнем конце - небольшое окошко. У боковых стен - две добротные кровати. Алим и витязь бесстыдно дрыхнут. Волхв со вздохом отступает. Досталось товарищам, нечего сказать, но на победителях раны заживают быстро, а со снадобьями так и вовсе вмиг. Скоро солнце заползет на середину неба, тогда и выедут, а пока пускай воины отдохнут. Волк, пятясь, вытаскивает из противоположной комнаты теплое одеяло, кладет рядом с лестницей. Степан недоуменно глядит на спутника. Серый крутиться, словно пес, обнюхивает одеяло, топчется. Наконец удовлетворенно фыркает, мешком валится на новую постель. До волхва тут же доноситься довольный храп. Степан только головой качает. Серый занял идеальную позицию. Здесь на лестнице слышно даже то, что твориться во дворе, а волку и подавно. Остается лишь положиться на звериный слух.
В комнате, откуда волк выволок одеяло, довольно чисто и уютно. Кровать мягкая, а широкое окно пропускает в комнату свежий воздух. Степан сладко потягивается. Мягкое ложе с готовностью принимает уставшее тело. Мышцы тут же расслабляются. По всему телу разливается блаженная слабость. Веки сами собой смежаются. Странно, всего лишь сутки в дороге, но тело уже ропщет. Видимо годы берут свое. Скоро и вовсе без клюки на улицу выйти не сможет. Ласковый ветерок шумит листьями, загоняет в комнату свежий воздух. Степан мощно вдыхает ароматы свежих листьев. Большая ветка прямо перед окном. Зеленые листочки колышутся на ветру, перешептываются. Волхв быстро засыпает под тихий шелест листвы. Натренированный организм послушно начинает отмерять время, чтобы разбудить хозяина в полдень.
Часть 3. Глава 1
Добрыня лениво перелистывает очередную страницу, протяжно зевает. Мысли уже путаются в голове. Витязь сам не заметил, что читал пол ночи. Спать лег, лишь когда буквы перестали угадываться, даже примерно. К тому времени могучий русич уже водил по страницам носом. Сейчас солнце только начинает путь по крутому небосклону. Добрыня поднялся с первыми лучами рассвета, быстро сходил умыться и вновь уселся за книгу.
Ровные ряды букв складываются в слова, слова - в предложения, мозг усиленно работает, перерабатывая знания, укладывает по полочкам. Часто, правда, вовсе выкидывает, как ненужные.
-Могучие, однако, витязи жили в Греции... - задумчиво говорит Добрыня. - Да и умом боги не обидели. Ишь ты, что исхитрились! Обхват Земли посчитать!
Добрыня сидит все под тем же дубом. Широкие ветви надежно закрывают от палящего солнца, а быстрый ручеек спасает от летнего зноя. Холодная вода мелкой пылью взлетает, разбиваясь о камни, освежает сухой воздух. Поляну устилает ровный ковер широких листьев, вперемежку с коротенькой травой. Дуб мощно высасывает из земли соки, поэтому трава не может зацепиться за сухую землю. Солнце медленно выбирается из-за дальнего леса, что отсюда виден темной полосой. На голубом небе ни облачка. Веселый ветерок радостно носиться по широкой степи, что и не степь, и даже не поле, а так - поляна, зажатая со всех сторон стенами леса. Внезапно что-то меняется. Добрыня еще не успевает понять, что, как палица оказывается в руке. Вторая бережно прячет фолиант в сумку, ловко подцепляет щит. Витязь подбирается, уже готов прямо сейчас в сечу.
На краю поляны стоит высокий юноша. Худой, словно тростник. На узких плечах - плащ до земли, но какой-то странный. Сверху, будто куртка, но ниже пояса опускается широкими полами. Голова непокрыта и ветер радостно играет со средней длины волосами. Юноша стоит прямо на фоне восходящего солнца, потому лица Добрыня различить не может. Наметанный глаз богатыря отмечает торчащую из-за плеча рукоять длинного меча. Еще одна оттопыривает полу плаща, но та от кинжала, даже ножа. Штаны юноши странного синего цвета - идеальный компромисс между практичностью и удобностью. Штанины наползают на странную обувь. Будто лапти, но какие-то причудливые, белые. К тому же облегают ногу, будто портянка. Спереди - шнуровка, что, очевидно удерживает странную обувь на ноге. Юноша пристально смотрит прямо в глаза русичу. Добрыня, хоть и не видит глаз, но отчетливо чувствует взгляд.