Афина подходит к столу. Горка фруктов уже давно соблазняет богиню налитыми боками. Манит вкусить сладкий сок. Яблоко хрустит под острыми зубками. Быстро исчезает в красивом ротике. Капельки сока текут по рукам. Богиня подхватывает острым язычком. Блаженно щурится. Маг в раздражении отворачивается. Афина играет с ним. Старается соблазнить. Никакой выдержки не хватает, чтобы не замечать совершенную фигуру. За эти дни узнал богиню с совершенно невообразимой стороны. Даже не думал, что способна на такое. Целомудренностью явно не страдает. Больше всего магу не нравятся причины такого поведения. В основном потому, что остаются для него тайной. Но что такое обращение не случайно ясно слепому. Афина явно что-то замышляет. Вот только что? А главное какую роль богиня отводит ему, великому магу севера?
-Все-таки все мужчины одинаковы, - смеется Афина. - Никакой разницы: что боги, что герои, что великие маги, что простые мужики. Всегда есть место желаниям. Даже мудрейший из мудрых, порой, головой думает во вторую очередь, - Афина вновь весело смеется. - Рюрик, ты не похож на мудреца, хоть и маг.
Северянин в злости сжимает кулаки. Костяшки белеют. Дубленая кожа скрипит. Богиня вертит как хочет. Рюрик едва сдерживает эмоции. С трудом удается держать каменным лицо. Раздражение растет, переходит в злость. Волны гнева накатываются на скалу сознания. Каждый раз отрывают кусочек. Ему еще далеко до совершенства. Афина знает. Потому и нападает именно сейчас, когда нащупал тропку на следующий уровень сознания. Оттуда его уже не сможет скинуть. А вот не дать добраться до той мощи вполне в состоянии. Рюрик всячески старается отвязаться от богини, но не удается. Бестия находит раз за разом.
-Что ты хочешь, Афина, - в раздражении маг едва не кричит. - Ты уже неделю вертишься вокруг. Что задумала!? - Рюрик тяжело выдыхает, вдыхает. Чуть успокоившись продолжает: - приходи лучше через недельку, тогда поговорим о чем захочешь. Только не сейчас.
Богиня на секунду задумывается. Пристально смотрит на мага. В глазах Рюрик замечает обрывки собственных мыслей. Что ж пусть смотрит, лишь бы отстала. Афина медленно отворачивается. Так же пристально глядит в окно. Рассуждает о чем-то. Маг облегченно вздыхает. Радуется короткой передышке. Подслушать мысли богини даже не пытается. Не даром говорят: неисповедимы пути богов. Богинь, как и вообще женщин, понять еще сложнее. Последнее время с севера приходят все более тревожащие вести. Один уже не раз надолго отлучался. Возвращается всегда злой, уставший. Рюрик не раз пытался выяснить у мудрого бога, что происходит. Но тот всякий раз ловко переводит тему. В конце концов маг сам попытался выяснить причины беспокойства. Но ничего не добился, кроме чувства постоянной тревоги. Страшные силы поднялись. Такие, что даже Один не в силах совладать. Уж не Фенрир ли? Рюрик поспешно отгоняет мысли о конце света. Еще рано. В этом маг уверен. Но в любом случае нужно выяснить причину. Для этого и собирает могучую дружину. Нужно еще немного подготовится и можно выходить в нелегкий поход. Побратимы уже торопят. Измучались в ожидании. До заветной даты считают дни. Маг глядит на календарь, что начертан во всю стену. День выхода недалече. Уже через три недели вся дружина соберется в стольном граде могучей Руси. Оттуда и отправятся.
День медленно клонится к вечеру. Горячее солнце постепенно остывает. Наливается багровыми цветами. Зеленая листва шумит над дорогой. Кроны силятся соединиться. Закрыть шрам пути от горячего солнечного лика. Но тракт по-прежнему широк. Путники яро вытаптывают сорняки, что стараются уцепится за обочины. Трава растет на пыльном полотне плохо. Быстро гибнет. Удушливая пыль поднимается высоко. Оседает на конских боках. Лезет в горло, нос. Зато из леса веет приятной прохладой. Свежий воздух мощными волнами накатывает на торный путь. Приносит свежесть запыленной коже. Кони все чаще сбиваются с шага. Ковыряют копытами пыль. Усталость накатывает все сильнее. На потные бока собирают массы пыли. Потеют сильнее. Грязь стекает мутными струями, повисают на пузе сосульками. На мокрых боках тут же появляются новые пылевые заносы. Кони хрипят. На удилах пена повисает длинными лентами. Мстислав хмурится. Звери уже не в силах идти дальше. Могут недотянуть даже до села. Правда осталось всего ничего. Там будет отдых. Конь под Степаном спотыкается. Едва удерживается на ногах. Волхв слетает через конскую голову. Перекатывается. Вскакивает как ни в чем не бывало. Конь будто пьян. Не может удержаться на непослушных ногах. Степан подпирает грязный бок. Легко взваливает на плечи. Витязь недовольно качает головой. Не сумел рассчитать путь. Придется теперь ночевать в лесу. Воин сплевывает в придорожную пыль, слезает с коня. Черный жеребец устал меньше остальных. Но и ему трудно держаться на ногах. В глазах застыл укор. Алим посылает своего коня в тень. Животное, чуя прохладу и отдых, резво взбирается на придорожный холм. Из леса тянет мощной прохладой. Родник течет в двух шагах. Весело журчит оббегая камни. Подпрыгивает на пригорках. Золотые песчинки перекатываются по мелкому дну. Мстислав врывается в подлесок. Треск с легкостью заглушает говор ручейка. Русич варварски садится посередине струйки. Загораживает русло. Вода быстро скапливается, обтекает тело. Вор морщится. Витязь не чует музыку красоты. Зато теперь копится удобная запруда, в которой можно смыть пыль дорог. Степан уже чистый. Обтирает бока коню. Выбирает грязь. Чистит гриву, хвост. К воде не пускает. Животное не знает меры. Напьется холодной воды - тут же заболеет. Человека научился выхаживать давно, а вот коней - дело непростое. Бока волхв обтирает травой. Чешет щеткой. Грязь скатывается, тут же осыпается. Вокруг животного трава постепенно приобретает темноватый оттенок. Южанин быстро смывает пыль. Тоже принимается за коня. Мстислав удовлетворенно отваливается в скопившуюся воду. Конь витязя сам знает, что нужно. В уходе почти не нуждается. Холодные струи ласкают тело. Легкими ножками топчут грубую кожу. Сразу вспоминается прекрасная водяница. Нежные касания. Божественные формы. Прохладное тело. Витязь блаженно щурится. Отдается грезам.