Рюрик содрогается, представив, как по миру прокатывается огненная волна разрушений. Все, что только есть доброго светлого и хорошего в мире мгновенно обращается в ничто в сухой пепел. Реки выходят из берегов, но лишь для того, чтоб мгновенно обратиться в пар. Горы, словно песчаные холмы, разбрасывает неистовым пламенем, оставляя лишь оплывшие остовы. А могучий океан быстро отступает перед чудовищным жаром. Вода быстро испаряется под острым языком пламени. Огромные массы пара быстро заволакивают небо, чтобы тут же разверзнуться дождем. Но неистовый жар земли не позволит каплям упасть, тут же взогнав их под самые небеса. И так будет продолжаться не один день, пока земля не остынет и не примет с благодарностью ласковый дождь, что обмоет старые раны. Тогда на почерневшем мире зародится слабый росток новой жизни. И мир начнется с начала...
Рюрик, с трудом сбрасывает холодные пальцы страха, что железной хваткой вцепились в сердце, грудь, во все тело. Судорожно всасывает теплый летний воздух. Сознание медленно выгоняет страх, возвращается в норму. Перед глазами еще сменяются картины грядущего апокалипсиса, но поверх ужасных видений проступает ласковое солнце и синее небо. Обеспокоенные лица братьев с тревогой в глазах. Рюрик слабо улыбается. Братья аж вздрагивают от мертвецкой улыбки мага. Сильные руки осторожно поднимают оледеневшее тело. Через теплые пальцы братьев в тело возвращается жизнь. Дружина плотным кольцом обступила молодого князя, готовятся принять бой с неведомым неприятелем, что подло напал на предводителя. В глазах злость и воинственная решимость. Вылези сейчас из-под земли сам дьявол - вмиг разметали бы.
Собравшись, Рюрик окончательно скидывает крючковатые пальцы страха. Все, хватит отдыхать. Вперед, только вперед. Конь, покосившись на хозяина, тяжко вздыхает. Быстро срывается с места, едва молодой князь усаживается в седло. Ветер мгновенно кидается в лицо, рвет волосы, свистит в ушах. Ровное поле мелькает под конским брюхом, словно неясный желтоватый туман. А мир вокруг словно застыл. Словно всемогущее время сжалилось над молодым магом, приостановив неумолимый бег. Давая возможность прийти в себя после увиденного. Маг быстро отгоняет страшные воспоминания. Старается держать голову пустой, разжигает чувство упоения скачкой. Но мысли не оставляют. Что же показала судьба? Неужто грядущее так страшно. Неужели и вправду однажды, не сумев договориться, люди уничтожат сами себя. Или это уже было, а все, что видел - память предков, что тогда еще даже не были людьми. Может быть так зародилось человечество в невообразимой тьме прошлого.
Поле стремительно проносится за спину. Лихой конь мчит так, что ветер выворачивает брови, губы, забивается в горло, закрывая дыхание. Теплый воздух в бешенной скачке кажется ледяным. Быстро морозит по-летнему одетого мага. Рюрик ежится. Есть вещи, что не зависят от класса, рода и племени. И короли зимой мерзнут, а летом изнывают от жары. Просто некоторые могут бороться с такими напастями, а некоторые нет. Рюрик легко может сотворить непроницаемый купол, но сейчас хочется пронизывающего ветра, что выбьет из головы страшные мысли.
Внезапно впереди быстро вырастает могучий дуб. Ветви раскинулись во все стороны на десяток шагов прикрывая землю небывалым шатром. Трава под дубом едва цепляется за жизнь. Маленькие корешки не способны потягаться с могучем деревом. Прямо из корней дуба выпрыгивает ручей. Весело журча, пробегает по каменистому руслу и бесследно впитывается в землю уже через пяток шагов. Листья радостно перешептываются на ветках. А под могучим деревом - огромный боевой конь. Черный, словно ночь. Только глаза красными угольками горят на могучей фигуре. Густая грива красивыми косичками свисает с шеи. Конь раза в полтора крупней любого скакуна отряда. Копыта, что сковородки, а могучая шея с легкостью потягается с любой березой. Мышцы сытыми удавами ползают под прочной шкурой. А челюсти с сухим треском разжевывают ветки в палец толщиной. Рядом с конем - всадник. Могучий витязь лежит с книгой в руках. Толстые пальцы с ленцой переворачивают страницы. Губы иногда подрагивают, видимо повторяя написанное. Рюрик быстро оглядывает фигуру воина. Тело прикрывает кольчуга мелких колец. Настолько мелких, что кажутся нитями, а кольчуга - блестящей рубахой. Лишь пара широких блях говорит подсказывает истинное назначение. Короткий рукав едва прикрывает плечо до половины, с трудом налезая на огромные бицепсы. Дальше руки прикрывает только белая рубаха. На ногах - кожаные портки, спрятанные за высокие халявы красных сапог. Широкий кушак, что держит штаны, буквально увешан оружием. С одной стороны в петлях меч и топор, с другой - огромная палица , окруженная арсеналом метательных ножей. Большущий шлем, что должен прикрывать русую голову, под рукой справа. А слева - пара латных рукавиц. Большие глаза витязя бегают из стороны в сторону, проглядывая текст. Лицо, словно высушенное дерево, обветренное, обмороженное, обожженное да еще и порубленное когда-то. Витязь удовлетворенно вздыхает, закрывая книгу. С наслаждением тянется, довольно подвывая. Из-под спины витязя выглядывает огромный круглый щит, который воин использовал вместо лежанки. Бережно спрятав книгу, богатырь переводит суровый взгляд на Рюрика. Голубые глаза задумчиво изучают молодого мага. Внезапно брови сходятся на переносице, а взгляд устремляется за незваного гостя. Следом за молодым князем резво скачет дружина. Их кони не так резвы, но через пару минут вся дружина соберется под дубом. Богатырь быстро поднимается. Только теперь Рюрик понимает, насколько огромен этот человек. Витязь даже без коня вровень конному Рюрику. А маг далеко не маленький человек. Плечи шире вдвое, а руки, словно молодые березки, крепкие и гибкие. Богатырь быстро нахлобучивает на голову островерхий шлем, натягивает на руки латные рукавицы. Широкий щит, словно сам, влетает в руку. За таким не проблема укрыть двоих ветеранов его небольшого отряда. А широкий топор, что даже не топор, а секира, быстро изготавливается к бою во второй руке.