Дуня чувствует – невмочь
Слушать жаркие слова,
Закружилась голова,
И, собрав остаток силы,
Шепчет Дуня: «Друг мой милый,
Мой заступник, помоги!»
А мешочек ей: «Беги!
Лжива эта красота,
Или кинешься с моста,
Иль залезешь скоро в петлю!
Убегай отсель, не медли!»
Дуня веки подняла,
Самоцветы все смела
Со слабеющих колен.
«Не блаженство здесь, а плен», -
Встала Дунюшка, шатаясь
Да тревожно озираясь;
Занавес из полотна,
Площадь людная видна,
К двери Дуня той метнулась
И на зов не оглянулась.
Не ловили, не хватали,
Путь ее не преграждали;
Лишь с крыльца она сбежала,
Град исчез, - как не бывало.
Под ногами мост дощатый,
Берег рядышком покатый,
Дуня стонет: ой да ой, -
«Спас меня мешочек мой!»
Долго шла она иль мало,
Видит – речка заблистала,
А над ней пылает мост,
Свет идет до самых звезд!
Дуня ближе – воздух жаркий,
И огонь бушует яркий,
Сжалось Дунино сердечко,
Страшно лезть в такую печку!
Что горит там? Знать, смола, -
И подол подобрала,
Три раза перекрестилась,
За мешочек ухватилась
И – помчалася стрелой!
Ох, огнище, больно злой!
И повсюду треск да гуд,
Словно черти душу рвут!
А душа кричит, бедняжка,
Но бежит, бежит Дуняшка,
Сжав мешочек, голосит:
«Ой, спаси меня, спаси!
Дай мне выйти из огня!
Не оставь в беде меня!»
Искры жаркого костра
Прожигают до нутра!
Видит Дуня – берег, вроде,
Золотые овцы бродят,
Только сил осталось мало!
Миг один – и все пропало,
Растворился чудный вид,
И опять огонь гудит,
Воет, словно в чаще звери!
Дуня смотрит – и не верит,
На траве она лежит!
Чудеса так чудеса –
Обгорела лишь коса
Да тесьма на сарафане!
Нет огня, но свет в тумане
И пустился в круговерть,
Дуня – «Ох!» и ну реветь!
Наревелась. Боже правый!
Изумрудные дубравы,
Златорунные стада!
Где ж дворец-то?
Вот беда,
Ноги слабы, не идут,
А дворец – он тут как тут!
Кровли светлые блестят,
А над ними башен ряд,
Сладко радуга поет,
Дуня смотрит, не поймет:
Что за диво, что за чудо?
На деревьях изумруды,
Не роса – а жемчуга,
У баранов на рогах
Колокольчики златые,
А рога-то не простые,
Все в каменьях, как венец!
Лев, Орел, Медведь, Телец
Дуню бедную встречают,
Привечают, угощают,
И Медведь заводит речь:
«Мы поставлены стеречь
Бег минут и ход столетий,
Нам известно все на свете,
И тебя мы поджидали.
Все невзгоды и печали
Ты осилила, любя.
Вот – подарок для тебя,
Эта звонкая подкова
От всего-всего худого
Оградит судьбу твою,
Будешь жить ты, как в раю! «
Поклонился, и сама
Дуня быстрая смекнула:
«Словно матушка-зима
Вьюгой снежною пахнула».
Но уже щебечут птицы,
И весь мир вокруг цветет,
И к озябнувшей девице
Молодой Телец идет
«Надевай-ка мой венец, -
Молвит весело Телец –
Он зеленый, как леса,
И прозрачный, как вода,
Не умрет твоя краса,
Не увянет никогда!»
Поклонился, отошел.
Перед нею Лев большой.
И душистый красный плод
Лев Дуняше подает,
И повеяло при этом
Сенокосом, жарким летом!
«В этом яблоке – зерно,
И царевича оно
От недуга исцелит», –
Лев неспешно говорит,
И степенно поклонился.
Перед ней Орел явился,
Перья словно в янтаре,
Как деревья в сентябре,
Клюв и когти – серебро.
И для Дунюшки перо
Вырвал легкое Орел
И такую речь повел:
«Хочешь, милая девица,
Полетать, совсем как птица?
То перо быстрее грома,
Лишь взмахнешь – и будешь дома!
А захочешь к нам опять,
Прилетай, мы будем ждать!»
Поклонился Дуне милой,
Дуня всех благодарила
От души. Пером взмахнула
И как – будто бы заснула.
А очнулась – новый вид.
Царский сын пред ней стоит!
У Дуняшки сердце – в пятки,
И помчалась без оглядки
Мимо стражников храпящих,
Мимо нянюшек сопящих,
А царевич, он за ней!
Ох, и скор же был, злодей,
Дуню бедную поймал,
Плод заветный увидал,
Хвать то яблоко и съел –
Покачнулся! Побелел!
Дуня: «Ох, он умирает!
Закатилися глаза!
Нет, как – будто оживает!
Ох, из глаз течет слеза!»
А царевич Дуню обнял,
И стоят, рыдают оба.
Тут заходит царь с царицей!
Мимо трона царь садится,
Рядом падает царица,
Девки топают, бегут
И виски царице трут
То ли уксусом заморским,
То ли квасом - не поймешь!
И кричат: «Грабёж! Грабёж!»-
Стражи верные спросонок!
Видит царь – его ребёнок
Мамок – нянек обнимает,
Глаз с Дуняшки не спускает,
И вопит его дитятя:
«Всех люблю я, тятя, тятя!»
Царь задумался: «Не пара…
Но, а как вернётся кара?»
Крикнул: «Царь я иль не царь!
Созывай на пир, звонарь!»
Во дворец из всех ворот
Повалил честной народ!
Пастухи и кузнецы
И купчишки, и купцы,
И скрипят возки, кибитки!
В горностаевой накидке
На крыльце сам царь-отец!
Людом полнится дворец,
И от маковок златых
И до винных погребов
Славят, славят молодых
И совет им да любовь
Дружно, весело желают,
И зерном их осыпают,
Песни складные поют;
И меды рекой текут!
Тут и сказочке конец,
А кто слушал – молодец!
Говоришь, открыть забыла
Я секретик небылицы?
Что в мешочке чудном было?
Только горсть родной землицы.
24-30 января 1994 г.
* * *
Ты для меня всегда святая,
Ты для меня всегда родная,
В минуту скорби иль в годину,
Когда оставила вершину,
Поникнув гордой головой, -
Вершину славы мировой.
Упрёк мне чужд и укоризна,
Твой путь судить я не берусь, -
Ты – Родина моя, Отчизна,
Великая Россия – Русь.
Андрей Боголюбский
Драма в пяти сценах
Действующие лица
Андрей Боголюбский. Великий князь Владимирский, Суздальский, Московский, Ростовский и
других русских земель.
Улита. Его вторая жена.
Князья Михаил и Всеволод (один болезненного вида, другой отрок, в зрелые годы – Всеволод Большое Гнездо). Братья Андрея Боголюбского.
Греческая княжна. Их мать, мачеха князя Андрея.
Бояре. Приближенные князя.
Анбал Ясин. Ключник Боголюбского.
Феодора. Повариха.