Ведь главный покупатель акций или паев в России вовсе не Леня Голубков, инфицированный со времен МММ тягой к халяве и авантюрам. А средний класс, которому дико хочется даже не стать, а выглядеть обеспеченным классом, что достигается прохождением системы социальных соответствий. Квартира, машина (сначала стиральная, потом иностранная, потом посудомоечная), заграница, тренер, юрист, домашний врач (о, мой домашний врач! С той минуты, как он появился, я не смог без него обходиться; но здоровым себя почувствовал, лишь когда он исчез).
Так уж устроены миддлы: факт найма домработницы льстит их самолюбию не меньше, чем порядок в квартире.
Во фразе «Я держу часть средств в акциях» — гордость того же порядка; российский средний класс читал или слышал, что успешный западный middle class инвестирует средства; он хочет быть успешным.
Вот вам моя история. Купить паи я решил в 2003-м; перед тем штудировал профильные журналы, вызубрив разницу между фондами непрерывными и интервальными, между акциями и облигациями. Были у меня и консультанты — первый, макроэкономист, учил, что идеальное время входа и выхода никогда не угадаешь; а потому следует рассчитывать на длительный срок; и еще не надо рисковать всем капиталом, а выделить некую сумму, которой, условно, не жалко. Вторым был Михаил Делягин, буркнувший как-то, что в России рынком управляют не экономические законы, а политические решения. Я запомнил, но не внял.
Управляющая компания была выбрана из самых известных, а фонд акций — из самых рискованных. В октябре 2003-го я купил пай тысячи на три долларов: удивило, что оформляли покупку в каком-то чуланчике в Замоскворечье, арендованном у, прямо скажем, банка не из первой сотни. Но я обменял деньги на пачку бумаг с печатями и стал инвестором, рассчитывавшим срубить 20 — 25 процентов годовых (с банками можно было рассчитывать на 12 процентов).
Через неделю посадили Ходорковского; рынок рухнул в секунду, и я потерял треть от вложенного. Мне хватило ума не продать обесценившиеся паи; но не хватило смелости их докупить. У среднего класса интересы сплошь меркантильные.
Доходы растаяли в морозном воздухе Краснокаменска; я долго с тоской контролировал отрицательную стоимость паев через интернет. Потом она как-то выравнялась, потом вошла даже в плюс — я распечатывал графики изменения стоимости, вверх-вниз, пытаясь предугадать подъем (ни разу не угадал: эх, Делягин…). Как только средняя прибыль перевалила за 12 процентов, прикупил еще паев, потом еще. Всего в них было под 10 тысяч; я копил на квартиру, основные средства держа в банках, но с этими играл.
Во второй половине 2005-го рынок вдруг понесло. Получалось уже 15 процентов среднего дохода, 20, 25, 30… Я посоветовался с первым консультантом. Тот рекомендовал закрыться.
Я продал паи, собрал деньги воедино, взял кредит, купил квартиру. Кто ж знал, что через чуть-чуть паи принесли бы мне 85 процентов! Так что тут я недоиграл. Но никто и не знал, что купленная квартира подорожает за год на 100 процентов. Так что тут я переиграл.
А потому, на правах безответственного консультанта, могу предсказать откат цен на недвижимость и бесперспективность вложений в нее. Насчет ПИФов и акций — следите за рынком.
С широко закрытыми глазами
Чем меньше мы спорим, тем меньше понимаем мир
Есть в Москве, в кишечнике переулков близ Мясницкой, клуб «Билингва», с пивом и музыкой — из числа, что называется, неформальных. Главной его особенностью являются политдебаты, на которые раз или два в месяц специально собираются жижисты, авторы страничек в ЖЖ, «Живом Журнале».
Ради дебатов в «Билингву» имеет смысл идти; нигде больше такого не увидишь. Там сходятся в драке и алогубые, нежнолицые блондины, исповедующие арийского типа нацизм; и низколобые, из подмосковных районов скины; и холеные европеизированные либералы. Там по ходу могут пройтись матюжком, там плевать хотели, что в качестве гостей приглашены оппозиционный политик Рыжков, модный писатель Минаев или главный враг нелегальных иммигрантов Белов. Страсти кипят нешуточные и непроплаченные; ощущение — будто в трюме «Титаника» близ топки.
Так вот, помню я схватку по русскому вопросу. Бились как раз Сергей Минаев и Константин Крылов (это, если кто не знает, главный идеолог русского национализма в ЖЖ). На стороне Крылова выступила одна вполне себе милая девушка, вынужденная, по ее словам, 10 лет назад сбежать из Узбекистана. Судя по недурному брючному костюму, смелому мейк-апу и обильным украшениям — побег удался. И вот, позвякивая цепочками и кольцами, дико волнуясь, ломая, что называется, пальцы, девушка заговорила. О том, что, если ее ровесница носит хиджаб, ее это страшно пугает. Что непозволительно, нельзя, живя в России, пять раз в день становиться на коврик лицом к востоку и творить намаз, что это оскорбляет верования и уклад коренных жителей. Что вот ей же в Эмиратах не дадут ходить в мини-юбке, а что ж они у нас ведут себя как дома?! Нет, пусть снимают хиджаб! (Дался ей этот платок!)