Кроме того, как мы видели из сопоставления язычества с ведизмом, сходство между этими религиями идёт гораздо дальше, нежели простое совпадение культов, образовавшихся в пастуший период, в степях. Следовательно, и письменность, развившаяся в это время, не могла бесследно исчезнуть. Она могла быть постепенно превращённой и приспособленной к новым требованиям языка, тоже превращавшегося и изменявшегося под влиянием перемены места и столкновения с иными народами, влиявшими на первоначальную этнию славян. Как говорит Шопин в своём труде «Изменения в жизни народов Севера», «жрецы хранили секрет письменности, чтобы вернее держать в своих руках единоверцев». Об этом свидетельствуют и палеолитические надписи в горах Испании и в других местах. Изображения бизонов и других животных имели магическое значение. С другой стороны, видна в них и забота передать стратегию большой охоты. Однако, вне сомнения, эти надписи были сделаны жрецами, искусниками того времени. Во всяком случае, они носили священный характер. От изображений до идеограммы один шаг, что мы и видим в Египте. А от идеограммы, «иероглифа», до фонетического изображения слова ещё ближе. Между тем в санскрите Вед уже есть фонетическое начертание. Таким образом, славяне, изойдя из ведизма, не могли окончательно забыть и ведическую письменность. Надписи имеют целью удержать в памяти потомков содержание молитв и священных актов. Затем надписи служат для запечатления имущественных и государственных актов, как это видно из вавилонской «клинописи». Записи профанов, или простых писателей и поэтов, приходят гораздо позже, обычно через тысячелетие или больше. Это — естественный путь развития письменности. Развитие славянской письменности было прервано трижды: во-первых, переходом славян в Европу, во-вторых, хазарским игом и, в-третьих, проповедью христианства византийцами. Принесённая нам свв. Кириллом и Мефодием письменность отличалась от первоначальной, но была введена, вероятно, и с целью как можно скорейшего разрыва с языческой традицией. «Чёрные книги» подвергались сожжению, а волхвов, знавших эту письменность «Чёрных книг», убивали или тоже сжигали вместе с книгами. Из древности к нам не дошли вести об этом истреблении письменности, но намёки всё же остались и в литературе проповедников христианства, и в народной традиции, или легендах изустных, и в народных сказках, или эпосе.
Позднейшая, уже славянская, писанная на церковном языке письменность погибла при нашествии монголов и при войнах с поляками в Киеве и других городах. От этого времени сохранилась лишь «Задонщина» и «Слово о полку Игореве», красота которых говорит о высоком уровне тогдашней культуры в городах.
Житие св. Кирилла, Апостола славян, известного ещё под именем Константина-философа, упоминает «о русской письменности, существовавшей уже в IV веке после Рождества Христова». Это упоминание взято из «древнейшего Паннонского Жития св. Константина-философа и было оно написано одним из учеников св. Мефодия, братом св. Константина (Кирилла), приблизительно в IX веке», или, как указывает журнальная заметка, «в самом начале IX века». В Житии сообщается, что когда св. Константин-философ приехал в Херсонес (Корсунь) в Таврии, он нашёл там св. Евангелие и Псалтырь, написанное на известном ему русском языке, но неизвестными знаками, которые назывались «Руськие Письмены», и когда он нашёл русского человека, он скоро научился читать эти «Письмены» и понимать этого человека. Заметка цитирует дословно: «И он нашёл здесь копию св. Евангелия и Псалтири, написанных русскими знаками («Руськы Письмены»), и он нашёл русского человека, говорящего на этом языке, и говорил с ним и понимал всё, что тот говорил, и подготовил себя, переведя всё это на своё наречие, и понял буквы-знаки для гласных и согласных звуков, и, поблагодарив Бога, стал быстро читать и писать по-русски». Слова эти были цитированы в докладе А.А. Куренкова, прочитанном в Сан-Франциско в Русском Центре 28 сентября 1952 г. Смысл доклада заключался в идее, что у русских была своя письменность и до прихода свв. Кирилла и Мефодия. Ещё в древнейшие времена, по словам докладчика, на Руси было больше трёх тысяч городов, когда в Скандинавии их было всего семь. Русские вели обширную торговлю, а чтобы торговать, они должны были иметь свою письменность. Он же (А.А. Куренков) утверждает, что варяги были не «призванными на Русь Гостомыслом», а просто грабители и разбойники (что подтверждает и «Сага о святом Олафе», ибо они (викинги) ходили «грабить», по-французски «раважэ). На стр. 106 «Саги св. Олафа» (изд. Пайо, 1930, Париж) говорится: «Вслед за этим Ингегерд вышла замуж за короля Ярцлейфа (Гардарики). Их сыновья были Вальдемар, Вассивальд и Холти Храбрый». На стр. 61 той же книги сказано: «Некоторые пошли в викинги и оставались на зимних квартирах в христианских землях...» «Там пал Грой и около 30 человек, и Эйвинд взял всё добро, которое Грой имел при себе. Тогда Эйвинд ушёл к Австрвегирам и был там викингом в продолжение лета».