— Валя, задушишь… — с трудом просипел Арсений Никитич. — Отпусти… И чего ты так паникуешь? Надо быть ко всему готовой. Вспомни статистику, до какого возраста доживает современный мужчина? До шестидесяти, шестидесяти пяти, а то и меньше… Так что, исходя из данных статистики, меня уже давно заждались на том свете.
— Глупый, глупый, вредный дед…
— Ай, ты меня больно ущипнула, негодница… Валя, я серьезно… Отпусти же! И потом, при таком питании…
На веранду немедленно выглянула Клавдия Петровна. Она перетирала тарелки салфеткой.
— Вы что, опять меня критикуете? — подозрительно спросила она. — Я же говорила — сами тогда в магазин ходите, сами готовьте… И вообще, вы ничего не понимаете в здоровом питании!
— Валя, я тебя уже сто лет жду! — крикнула из-за забора Лида. — Ты где? Пошли на речку…
— Ладно, до вечера… — Валя еще раз чмокнула Арсения Никитича в блестящую загорелую лысину и выскочила со двора.
— Они нас уже на Иволге ждут. Давно, — деловито сообщила Лида, быстро шагая в сторону реки.
— Они?
— Да, они! У Ильи времени в обрез — он завтра вечером опять в Москву уезжает, на целых два дня.
— Когда же он к своим экзаменам готовится? — удивилась Валя.
— Он говорит — ночью, — небрежно произнесла Лида.
Солнце пекло немилосердно, обжигая кожу, но у Вали из головы все не выходил дедов рассказ. Брызги арктической воды, в которой плавает ледяная крошка, пронзительный ветер…
— Вечный покой и вечное движение… — пробормотала она.
— Чего? — подозрительно спросила Лида. — Ты о чем?
— Да так… Вот представь себе историю — он и она. Они любят друг друга. Но у него сложная работа, ему надо ехать в далекую экспедицию. Она обещает его ждать. Он уезжает — надолго, может быть, на полгода даже…
— А, очередная лав стори… Ну и что же дальше? — заинтересовавшись, подтолкнула подругу Лида.
— А дальше рядом с ней остается его друг — он занят совершенно иным делом, и ему совсем необязательно уезжать из города, — вдохновенно продолжила Валя. — Они встречаются иногда — типа, надо же проведать девушку друга, не нуждается ли она в чем…
— Понятно — коварный соблазнитель! — усмехнулась Лида.
— Вроде того… А эта девушка нравится ему. Очень. Очень-очень! И оттого, что она любит не его, другу становится не по себе. Он с ней говорит — сначала обо всяких пустяках, о том о сем, а потом исподволь подводит ее к мысли, что нехорошо жить всю жизнь с одними мечтами и ожиданиями, в постоянных разлуках. Вот он — молодой, красивый, преуспевающий, которому вовсе не обязательно тащиться в какие-то дальние командировки, — всегда рядом, с ним интереснее и гораздо приятнее. И у нее в голове постепенно все переворачивается, и она тоже начинает так думать — «Ах, как грустно быть все время одной, как надоело ждать…». Короче, она выходит замуж за этого друга. Пишет письмо своему бывшему возлюбленному — прости-прощай, не поминай лихом, и прочее… И все вроде бы хорошо, идут годы, она вместе с этим человеком, который на самом деле не такой уж плохой, просто так получилось, что он полюбил девушку друга…
— Гад какой! — с чувством произнесла Лида. — Пирогова, если все опять плохо кончится, то лучше не рассказывай мне эту историю!
А тот человек, бывший ее возлюбленный, с головой погружается в работу. Моря и океаны, открытия и свершения, вечный подвиг… В общем, он решил целиком посвятить себя работе. И совершенно случайно, спустя много лет, он оказывается в том городе, в котором жил когда-то. Он видит ее, она видит его… И она вдруг понимает, что ничего не прошло, что исчезли пустые слова, которыми у нее до сих пор была забита голова. Она его по-прежнему любит. И он ее тоже любит! А муж просто с ума от ревности сходит, когда узнает, что они снова встречаются…
— Пирогова, умоляю! — взмолилась Лида.
— И тогда… Слушай, Лидка, — вдруг растерялась Валя. — А ведь действительно все должно закончиться как-то особенно трагично, ведь иначе и нельзя.
— Ну вот, я так и знала! — расстроилась Лида. — Вечно ты мне душу на части рвешь своими историями! Уж лучше какую-нибудь комедию бы придумала, что ли…
Ребята ждали их на том же месте.
— Привет! — обрадовался Иван. Он уже успел загореть, и россыпь веснушек появилась у него на носу. Он смотрел только на Валю.
— Соскучился? Вот тебе твоя Валечка, делай с ней что хочешь, она на все готова… — засмеялась Лида.
— Лаптий, дура, я тебя сейчас утоплю!
— Сама такая, и истории у тебя дурацкие… Илья, Илья, убери от меня эту ненормальную!
Лида спряталась за Илью, потому что Валя погналась за ней, всерьез собираясь столкнуть подругу в воду. Иван присоединился к этой возне — они все четверо визжали и бесились, словно молодые щенки, потом долго бегали по мелководью, брызгая друг на друга, пока не надоело.
Тогда упали в траву и лежали, хохоча и толкаясь.
— Да перестаньте вы! — рассердился Илья, отбрасывая сломавшуюся сигарету. — Совсем спятили…
Валя рядом с Ваней чувствовала какой-то необыкновенный подъем — она все не могла забыть, как они лежали в гамаке и он положил ее ладонь себе на лицо. Слова подруги потому так и взбесили ее, что она сама знала, что готова на многое ради этого парня. Правда, пока не понимала, на что именно, и не знала, близко ли та черта, которую она могла перейти ради него.
— Что бы такое придумать… — наконец, отсмеявшись, сказала Лида, протягивая руки солнцу. — Илюшка, может, еще раз прокатишь нас на своем авто?
— Надоело… — отмахнулся Иван. — Мимо! По ухабам на «Запорожце»… Надо что-нибудь поинтереснее придумать.
— Да, правда! — оживилась и Валя. — Что-нибудь такое, особенное…
— Егоровой, что ли, в клозет пачку дрожжей бросить? — лениво предположил Илья, покусывая травинку. Егоровой звали старуху, которая жила у леса и о которой шла недобрая слава.
— А что, неплохая мысль… — заинтересованно пробормотала Лида. — Да только не превратит ли она нас потом в каких-нибудь лягушек? Вдруг порчу нашлет?
— Мать, да ты что, серьезно? — удивился Илья.
— Ну ты же сам предложил… А что, и правда — что еще тут можно придумать? — возмутилась Лида. — Здесь даже дискотек сроду не было! Тоска зеленая…