— Работа? — повторяю я, качая головой. Несмотря на то, что Венди объяснила, что такое работа, я не могу придумать, чем бы я могла заниматься, за что мне захотели бы платить. Кроме того, у женщин на Корсике нет работы — ну, если только не считать материнство работой, а я полагаю, что так оно и есть — и, вероятно, очень тяжелая работа. Но даже в этом вопросе я невежда. — Разве у меня недостаточно денег сейчас, когда мне не нужна работа? — спрашиваю я.
Она кивает, затем качает головой.
— Да, но это твоя заначка, Ева, а значит, не стоит к ней прикасаться. Стоит сохранить ее на тот случай, когда ты станешь слишком стара и не сможешь больше работать. А пока тебе нужно решить, что у тебя хорошо получается, что также может приносить доход.
— Я ни на что не годна.
Она качает головой.
— Это не правда. Ты должна быть хороша в чем — то.
Я кусаю нижнюю губу, потому что не могу придумать ничего, в чем бы я преуспела, и в этом мне стыдно признаться.
— На самом деле у меня нет никаких навыков, за которые мне могли бы платить, — тихо говорю я, отказываясь смотреть ей в глаза. Просто это звучит так… слабо.
— О, да ладно, я уверена, у тебя есть кое — что, в чем ты хороша, — ободряюще отвечает Венди с той широкой улыбкой, которую я так люблю. — Каждый в чем — то хорош, — она протягивает руку и ободряюще хлопает меня по спине. — Подумай об этом.
На ум приходит только одно.
— Плавание, — я смотрю на нее и чувствую новое чувство решимости. — Я хорошо плаваю.
Глаза Венди загораются.
— Идеально! В городе есть общественный центр, который предлагает уроки плавания, и они всегда ищут инструкторов.
— Хм, — говорю я, снова удрученная, потому что вскоре понимаю, что быть инструктором по плаванию мне не подходит, потому что, как только мои ноги окажутся в воде, мое человеческое прикрытие сорвется. Так что нет, это не сработает. — Я бы лучше…
— Или ты могла бы открыть собственную школу плавания! — говорит Венди, поворачиваясь ко мне лицом, и в ее огромных глазах читается волнение.
— Моя школа плавания?
— Конечно! Все, что нужно, это дом с бассейном, — она начинает грызть ногти, что она делает, когда глубоко задумалась. — Если бы у тебя была собственная школа плавания, ты могла бы сделать ее более креативной и веселой, чем общественный центр, которым в любом случае управляет кучка старых придурков.
Я не знаю точно, что такое «придурки», но я решила, что это звучит не очень хорошо.
— Не знаю, — начинаю я, но Венди уже подхватила эту идею.
— Твоя школа плавания могла бы быть намного интереснее и веселее, Ева! И кроме общественного центра, у тебя не было бы конкурентов! С твоим воображением ты могла бы сделать свою школу творческой, и таким образом ты понравилась бы детям, — она смотрит на меня и кивает. — Это идеальная идея для тебя! То есть… посмотри на себя! С этими длинными светлыми волосами ты выглядишь как русалка!
Я чуть не подавилась языком. А потом, поняв, что ее комментарий был просто совпадением, я смеюсь и пытаюсь отогнать ее заявление, хотя мое сердце продолжает биться чаще.
— Это нелепо.
— Не для кучки маленьких детей с активным воображением. Подумай об этом! Ты могла бы назвать это школой плавания русалок!
Чем больше я думаю об этом, тем труднее спорить с этой идеей. Мне это нравится. В основном потому, что плавание — это единственное, в чем я хороша. Но есть одна пустяковая деталь, которая выделяется, как мозоль, и это мой хвост.
— Хм, — начинаю я, опечаленная мыслью, что эта замечательная идея не сработает. Школа плавания русалок… в этом определенно есть что — то особенное, и я почти увлеклась волнением Венди.
— Но прежде всего нам нужно купить тебе машину.
— Я не умею водить.
Она смеется.
— Я научу тебя, глупая, — затем на ее лице появляется отсутствующее выражение, и она снова начинает грызть ногти. — Мне нравится эта идея со школой плавания, — признается она, поворачиваясь ко мне. Ее волнение почти заразительно, пока я не напоминаю себе не волноваться, потому что это никогда не сработает. — Ты даже можешь найти фальшивый хвост русалки и носить его, пока будешь учить детей! В нем можно плавать, понимаешь? — спрашивает Венди, когда в моей голове начинает формироваться идея.
Поддельные хвосты русалки…
— Держу пари, детям бы понравилось, если бы ты была похожа на русалку!
А настоящую русалку они, наверное, полюбили бы еще больше…
* * *
На следующий выходной Венди мы решаем начать поиски дома, который я могу арендовать. Венди обращается к местному агенту по недвижимости по имени Джанет, которая стала ее подругой (Венди спасла кошку женщины от смерти). Мы встречаем Джанет в первом из двенадцати арендованных домов.
Первый дом, который мы видим, находится в нескольких милях от дома Венди, за ним — сосновый лес. Дом в стиле бунгало стоит на плоской травянистой лужайке, а рядом с ним сверкающее озеро. От дома к воде вьется тропинка, и все в этом просто прекрасно.
— В нем нет бассейна, но можно легко учить детей плавать в этом озере, — говорит Венди, указывая на водоем. И мне нравится эта идея. Безмерно. В озере с более темной водой, чем в бассейне, будет легче скрыть подлинность моего хвоста.
Но я все еще не уверена, что идея с этой школой плавания настолько хороша. Просто… столько всего может пойти не так.
Красивая не только территория, но и дом. Это растянутый, единственный этаж с закругленным крыльцом. Дом окрашен в серый цвет, а крыльцо и оконные проемы — в белый цвет. У него красная дверь, которая сочетается с горшками на окнах, полными красных гераней. Подъездная дорожка огибает гигантское дерево, которое Венди зовет дубом.
Внутри дом очень похож на дом Венди с широкой открытой планировкой. У него скатная крыша, которая делает его внутри еще больше, а потолок покрыт деревянными досками. Мы заходим в прихожую, с одной стороны гостиная, с другой кухня. Вместо ковра, как в доме Венди, здесь широкие деревянные доски пшеничного цвета. В нем окна от пола до потолка, которые открывают красоту окрестностей снаружи, особенно озера.
— Что думаешь? — Венди шепчет мне, пока Джанет дает нам минутку поговорить наедине.
— Мне очень нравится, — отвечаю я, улыбаясь от уха до уха, глядя на нее. — Тебе нравится?
Она кивает.
— Мне это нравится, и я думаю, что это идеально для тебя, так как озеро так близко… если ты решишь стать инструктором по плаванию.
— О, — говорит Джанет, возвращаясь в комнату. — Я забыла кое — что упомянуть, — начинает она, сверяясь с листом бумаги в руках, и кивает. — Очевидно, этот дом принадлежал матери хозяина, которая недавно умерла, и он надеется сдать его как есть — со всей мебелью.
— С мебелью! — Венди нежно толкает меня локтем в руку, улыбаясь еще шире. Я поворачиваюсь, чтобы посмотреть на нее, и хмурюсь.
— С мебелью? — повторяю я, качая головой, потому что не понимаю этого слова.
— Это означает, что в доме уже есть вся мебель, так что не придется покупать свою, — объясняет Венди, улыбаясь еще шире. — Все, что ты здесь видишь, остается здесь, Ева. Это сэкономит кучу денег!
— И домовладелец не требует повышения арендной платы или залога за мебель, — добавляет Джанет, кивая. — Это довольно хорошая сделка… наверное, потому что он не хочет утруждать себя перемещением всего этого, — она смотрит на меня и улыбается. — Я бы сказала, что это положительно для вас, тем более что вы только переехали сюда и у вас нет собственной мебели.
Я киваю, потому что она права.
— Что думаешь? — спрашивает Венди, глядя мне в лицо.
— Я думаю… это довольно прекрасно, — отвечаю я и сияю, представляя, что живу в этом прекрасном доме и купаюсь в столь же прекрасном озере.