Я киваю.
— Хорошо. И спасибо.
Снова становится тихо, и мы оба сосредотачиваемся на звуках, которые Том издает, когда чешется. Наконец, Сойер прерывает неподвижность.
— Как думаешь, когда ты откроешь школу плавания?
— Как только смогу, — отвечаю я. — Может, когда я перееду, — потом я смотрю на него. — Мы не говорили о том, когда это может быть.
Он пожимает плечами.
— Как только захочешь. Дом пустует.
— Я поговорю с Венди, но я очень хочу переехать, и я думаю, что она хочет вернуть себе свой дом. Тяжело, когда кто — то постоянно вторгается в твою личную жизнь.
— Это я могу понять, — он допивает пиво и держит его на коленях. — Ну, как только ты откроешь школу плавания, мои дети будут первыми, кто туда поступит.
Я широко улыбаюсь.
— Я хочу познакомиться с ними.
Глава четырнадцатая
Неделю спустя
Тейлор и Хизер худы как угри и полны жизнерадостной энергии. Они, видимо, похожи на свою мать, потому что у них нет общих темных глаз, темных волос и каких — либо черт лица Сойера. Вместо этого они златовласые, с янтарными глазами и округлыми лицами. И они совершенно очаровательны.
Я живу в доме у озера уже несколько дней. Как только я заплатила Сойеру арендную плату за первый месяц (он не попросил «гарантийный депозит»), я смогла свободно въезжать, когда захочу. Так что я сразу же поселилась не желая засиживаться у Венди, ведь уже и без того задержалась.
К счастью, Венди сказала, что я могу оставить Тома, чтобы облегчить переход. И Тому, кажется, нравится жить со мной.
Мы «родственные души», как называет нас Венди.
Сегодня мой первый урок плавания с Тейлором и Хизер, и я говорю Сойеру, чтобы он встретил меня на озере, потому что я не хочу, чтобы он или дети увидели, как мой хвост материализуется, когда я промокну. Я думаю об этом как о хорошем пробном забеге для моей школы плавания — мне нужно выяснить все тонкости входа в воду и выхода из нее, не выдавая своего секрета.
Пока они идут к озеру, я смотрю, как Сойер смеется со своими детьми, и от этого зрелища у меня в груди становится тепло, когда я вижу, какой он любящий и внимательный к ним. Он держит их за руки и по очереди уделяет им все свое внимание. Несмотря на то, что до озера осталось всего несколько секунд, я все еще поражена его нежным сердцем. Его отношения с детьми, кажется, сильно отличаются от тех холодных и далеких отношений, которые были у меня с моим отцом — мужчиной, который никогда не проявлял ко мне никакого интереса, кроме как для того, чтобы объединить нашу семью с гораздо более престижной семьей Эварда.
Мне кажется интересным, что я очень редко ловлю себя на мыслях о своих родителях, которые теперь оба мертвы. Возможно, потому, что они не оказали большого влияния на мою жизнь, как бы странно это ни звучало.
Сойер идет вперед, улыбаясь мне с того места, где я прислоняюсь к берегу озера.
— Хизер и Тейлор, это Ева… — начинает он, одаривая меня широкой и красивой улыбкой, от которой кажется, будто рой рыб деловито взбалтывает содержимое моего желудка.
— Ева — русалка, — поправляю я его, глядя на его маленькую девочку, Хизер, с широкой улыбкой.
— Ты действительно русалка? — спрашивает она.
Маленький мальчик, Тейлор, немедленно отвечает.
— Нет никаких русалок.
Я ничего не говорю, но понимающе улыбаюсь Сойеру, ныряя под воду, а затем взмахиваю хвостом, когда всплываю. Когда я смотрю на детей, их глаза широко раскрыты — так же широко, как и их рты.
— Боже мой! — говорит Хизер, переводя взгляд с меня на отца. — Она действительно русалка!
— Конечно, да, — отвечает Сойер, глядя на меня потрясенно. Конечно, он считает, что это фальшивый хвост, и я хотела бы, чтобы эта уловка продолжалась.
Я улыбаюсь. Оба ребенка одеты в купальные костюмы и, кажется, очень хотят залезть в воду.
— Заходите, — говорю я, жестом приглашая их пройти по мелководью, ведущему к озеру. — Тут не глубоко.
Они отпускают руки своего отца и идут ко мне, каждый из них немного застенчив. Тем временем Сойер стягивает свою футболку, обнажая скульптурный пресс, выступающие грудные мышцы и бицепсы, равных которым я никогда не видела. Я тут же сглатываю, понимая, что он хочет пойти с нами в озеро. Надеюсь, он не поймет, что… мой хвост настоящий.
— Я подумал, что ты могла бы провести урок для нас троих, — говорит он со смехом, подходя к детям и снова беря их за руки, побуждая идти вперед, в озеро.
— Конечно, — отвечаю я.
— Мы давно не купались в этом озере, — говорит Сойер, пока дети дрожат, когда вода обволакивает их лодыжки. Немного прохладно.
— Как только вы начнете двигаться, будет не так холодно, — обещаю я.
Они прижимаются к отцу и делают еще несколько нерешительных шагов вперед, пока он обнимает их. Его тело действительно потрясающее — такое же потрясающее, как и его лицо, и мне трудно оторвать от него взгляд.
Я вдруг задаюсь вопросом, каково это быть женой такого мужчины — такого, казалось бы, заботливого и любящего мужчины. Эта мысль немного сбивает меня с толку, и вдруг мне это не нравится. Я не знаю, почему.
Вместо этого я сосредотачиваюсь на том, как они втроем пробираются в середину озера, где я плаваю. Сойер может дотянуться до дна озера, а дети нет, и когда они это понимают, они цепляются за него еще крепче. Когда я смотрю их, у меня немного болит сердце. Впервые в жизни мне грустно из — за того, что я так и не смогла зачать собственных детей. Любовь между ними не похожа ни на что, что я когда — либо видела раньше, и мне вдруг захотелось узнать такую любовь. Ощутить такую любовь.
— Кто — нибудь из вас когда — нибудь раньше плавал? — спрашиваю я у детей, отгоняя бесплодные мысли, плывущие в моей голове. Они не принесут мне никакой пользы, так что бесполезно думать о них.
Они оба качают головами, и я ободряюще улыбаюсь им.
— Хорошо, все в порядке. Мы начнем с основ. Кто хочет первым?
— Я! — говорит Хизер, поднимая руку. Я улыбаюсь ей и беру ее за руку, жестом предлагая ей держаться за меня, пока мы плывем в более глубокую часть озера, чтобы я могла использовать свой хвост, чтобы держаться на плаву. Сложнее пытаться балансировать на кончиках хвоста на дне озера.
Хизер прижимается ко мне, а Сойер смотрит на нас с веселым выражением лица. Я смотрю на его маленькую девочку и широко улыбаюсь ей, поскольку она держится за меня изо всех сил.
— Я хочу, чтобы ты легла на спину, и мы научимся плавать, хорошо? Я буду держать тебя все время, так что тебе не нужно бояться.
— Хорошо, — кивает Хизер, и я восхищаюсь ее мужеством. Я уверена, что она немного напугана всем этим.
— Раздвинь руки и ноги, как маленькая морская звезда, — продолжаю я, полностью осознавая, что Сойер все еще смотрит на меня с улыбкой на губах. Я стараюсь уделить внимание своему уроку, но трудно, когда он стоит так близко, еще и полуголый.
— Хорошо, — говорит Хизер и делает, как я говорю.
— Тебе нужно привыкнуть покачиваться на воде. Это первый шаг. Я буду держать тебя все время, и когда тебе станет удобно, ты скажешь мне, хорошо?
Она кивает.
Она не выглядит испуганной, и мне становится легче. Я никогда раньше не учила кого — то плавать. В этом никогда не было необходимости, потому что на Корсике мы буквально рождаемся в океане и сразу можем плавать.
Хизер переворачивается на спину и качается в воде. Я просовываю руку ей под плечи, а другую под ноги, чтобы поддержать ее, позволяя ей привыкнуть к ощущению, что она должна держаться на плаву.
— Держу, — я делаю вдох и продолжаю уговаривать ее. — Ключ к плаванию в том, что сначала нужно расслабиться. Если обнаружишь, что немного нервничаешь, просто начни делать глубокие вдохи, пока тело не расслабится, хорошо?