Я взяла бокал и вино, повернулась к стойке, и едва не разжала руки. Он стоял рядом! И снова смотрел на меня!
- А есть холодное? - Спросил он.
- Нет. - Пробормотала я. - Этого, кажется, нет. Извините.
Он ничего не сказал. Так странно смотрел, я почувствовала себя голой, мне захотелось спрятаться.
- Обычное, комнатной температуры. - Пробормотала я, окончательно смутившись. - Разогреть?
- А... что? Разогреть?
- Ой... вот я дура!
Он тихо засмеялся.
- Простите, - я тоже заулыбалась, опустив голову. - Могу лед принести.
Я снова подняла глаза. Мне вдруг захотелось впитать в себя секунды, когда этот мужчина рядом со мной, впитать без остатка. Теперь я смотрела на него смело. И быть может с жадностью, которую не сумела скрыть. Плевать. Эти секунды - мои. Он дал их мне. Или взял что-то из меня, я не поняла. Когда он, будто обрывая наши нити, прикрыл глаза, я почувствовала, что моя душа осталась в нем, она осталась за его ресницами, как в западне. Потом он уже смотрел на стойку, на витрину, только не на меня.
- Ну да, лед. - Прошептал он. - Принесите, пожалуйста.
Развернулся и ушел к своей семье. Унося мою душу.
Я будто умерла внутри. Никаких мыслей, только пустота и какое-то оцепенение. Я сходила за льдом, отнесла за его столик вино, бокалы. Аня принимала у них заказ. Я могла посмотреть на его жену, но мне это даже в голову не пришло. Люди из другой вселенной, что мне до них. Люди из его вселенной.
Пришли еще посетители, желавшие просто выпить. Я вернулась за стойку, обрадованная возможностью отвлечься. Старалась больше не обращать внимания на его столик, старалась совсем забыть об этих людях. Но один раз, почувствовав взгляд, я невольно обернулась и снова встретилась с ним глазами. В его взгляде читалось смятение. У него были довольно грубые черты лица, жесткие глаза, и смятение это на его лице казалось неуместным и странным. Слишком обнажённым, слишком искренним. Это было невыносимо! Хорошо, что новая компания заказала три капучино. Мне было, чем занять себя.
Ставя чашки с капучино на Анин поднос, я едва не отшатнулась, увидев перед собой не Аню, а белокурую женщину. Я сразу поняла, что это его жена! Что я такого сделала?! Чего она от меня хочет?! Представляю, какой видочек у меня был в этот момент! Но все оказалось просто. Она подвела младшего ребенка, чтобы тот выбрал на витрине пирожное. Женщина и не подозревала, что я весь вечер строю глазки ее мужу. Ну в смысле... я не строю, но мало ли что можно подумать.
Я подскочила на кровати, вырванная из воспоминаний местной Кати. И заорала "Черт! Черт! Черт!" А потом выругалась похуже. И напоследок крикнула своему отражению, которое я видела в шкафу: "Это все объясняет!!!" О да, лицо женщины, его жены - объясняло если не все, то почти все!
Несколько секунд мои мысли метались. Хотелось досмотреть воспоминания, но и хотелось переосмыслить в новом свете кое-какие вещи. Кит победил. И я, откинувшись на подушку, снова вернулась в память местной Кати.
Мы закрылись в девять вечера. Наш бар стоял на отшибе, а в многоэтажном корпусе был ресторан, круглосуточный, с богатым выбором алкоголя и громкой музыкой. Мы работали больше как столовая, ориентируясь на кухню. В низкий сезон рабочий наш день заканчивался в девять, все выпивохи могли смело отправляться в другое заведение.
Аня с Олей пошли в наш домик, собираясь посмотреть телевизор и лечь спать. Частенько они отправлялись на дискотеку в надежде познакомиться с красивым-богатым отдыхающим, но на этих выходных шансов было маловато. Претенденты не приехали. Поэтому телевизор оставался единственным способом скоротать вечерок. Я не выносила бормотание телевизора. Он напоминал мне все эти лживые ток-шоу, напоминал то, что я старалась всегда забыть. Но мы втроем жили в одной комнате. Я не могла девчонкам запретить смотреть дурацкий ящик, поэтому пошла, как часто это делала, к загону с косулями. Я частенько после работы заходила покормить их. Ночью они уже спали, но одна из самок, самая маленькая, Капри, всегда приходила ко мне и брала банан. Иногда я приносила ей горсть размороженных ягод или морковку.
Фонарь освещал дорожку, но в стороне, где жили косули, было почти совсем темно. Капри услышала мои шаги и подошла к ограде. Она поджидала меня, наверное, каждый вечер. Мне нравились эти мистические моменты, когда я чувствовала хрупкую душу зверя так явственно, словно душа эта единственная и осталась на земле. Я протянула руку и почесала Капри между ушей. Потом провела по носу, она фыркнула. Очистила банан и протянула ей. Животное осторожно прихватило угощение зубами, запахло ароматной мякотью.
- Меня зовут Никита. - Раздалось у меня за спиной. Я испуганно обернулась. И уже знала, конечно знала, что это он!
Мне был не видно его лицо, только смутные очертания тела.
- Не бойтесь, это я, мы сегодня виделись в кафе. - Быстро сказал он, не правильно истолковав мое молчание.
- Да, я поняла.
Мой мозг судорожно выискивал фразы для светской беседы - что такого, человек гуляет, я гуляю - но не находил.
- Вы следили за мной? - Зачем-то спросила я. Это прозвучало довольно грубо, без намека на шутку. Я так не хотела.
- Да. - Неожиданно признался он. - Простите.
- Зачем?
- Я не знаю.
Я уже взяла себя в руки. Насмешливо спросила:
- Хотите закрутить роман с барменшей за спиной у жены?
- Да, наверное... - неуверенно пробормотал он.
- Что?! Вот так прямо и говорите?!
- А как обычно говорят в таких случаях?
- Ты же мужчина, тебе лучше знать.
- Я не знаю. Я не пробовал раньше.
- Не пробовал клеиться к барменшам?
- Клеиться... ну да. Не пробовал клеиться к барменшам. И к другим тоже.
- То есть не изменял жене?
- Нет. - Просто ответил он.
- Это так мило. - Усмехнулась я. - Это даже подкупает. Не банально. Я уже почти согласна.
Он думал, я пошутила, но нет, я не шутила. В голове у меня мелькнула шальная мысль - почему бы и нет. В моей жизни так мало приятного. Он уедет завтра или послезавтра и забудет меня. Ну и что. Я же и так решила, что всегда буду одинока. Один вечер ничего не изменит, он снова вернется к семье. А у меня останется что-то хорошее. В сердце, в голове. Меня так сильно тянет к нему! Как я могу пропустить это?!
- Знаю, я выгляжу как дурак. Но я не хотел ничего плохого.
- Да, да. Я же ничего не говорю.
- Можно на "ты"?
- Конечно.
- Пойдем погуляем? Просто походим по аллее.
- А твоя жена? Она не станет искать тебя? Или она тебе разрешает?
- Она уложит детей, а потом будет смотреть "Красный крест". Для нее это святое. В жизни не пропустит серию.
- Ты не любишь сериалы?
- Нет. Особенно про врачей.
- Чего так?
- Профессиональное. Эти фильмы для меня как не смешной анекдот.
- Ты врач?
- При чем потомственный. Можно взять тебя за руку?
Я протянула ему руку. Прикосновение его теплой ладони было словно удар током. Но я только напряженно улыбалась в темноту. Даже мизинцем не вздрогнула.
Повернувшись к клетке, я прошептала:
- До завтра, Капри.
- Кто там?! - Удивился он.
- Косуля.
- Косуля... - повторил он каким-то странным голосом.
- Завтра посмотришь, когда светло будет.
Мы вышли на свет, держась за руки, и побрели по пустынной аллее. Апрель кружил голову. Тепло его ладони делало меня слабой. Каждый шаг, будто буква в книге моей жизни. Каждый вдох, будто многоточие. "Вот я счастлива. - говорила я себе. - Я счастлива. Значит, вот как это бывает. Надо запомнить".
- Я дочь убийцы. - Произнесла я.
- Знаю.
- Что?!
- Я долго не мог вспомнить, где видел тебя. Сейчас, уже в домике, я понял - в той передаче. Ток шоу "Страшная правда". Давно уже... но у меня хорошая память на лица. Я занимаюсь пластикой, поэтому всегда обращаю внимание на лица, чисто автоматически.