«Во даёт!» — восхищённо подумал Лёнька. Юрик очень изменился с момента их последней встречи. К природной шустрости добавилось что-то такое, непонятное. Как это он так — без мыла влез в чужую компанию и быстренько навёл свои порядки? Лёнька восхищался и удивлялся одновременно. Едва только песня закончилось как юрик ткнул пальцем в покорного диджея и тот послушно поставил следующую песню, а потом ещё и ещё.
Лёнька разговаривал с Машей о всяких мелочах. Об учёбе, о модных кафе, оказалось, что у них целая куча общих интересов. Они оба увлекались одними настолками, а потом их выхватил из толпы Мишаня, которого подставной брат Юрик снабдил целой канистрой спирта и потребовал чтобы они все выпили. Он пытался найти и хозяина канистры, но тот словно испарился. Елховские зазвали Лёньку и Машу выпить на улице, а то в клубе попрошайки кругом. Они звали и Серёгу, но тот был слишком занят своей новой подружкой и только отмахнулся.
Маша храбро выпила вместе со всеми, целый стакан, а потом Лёньке пришлось бегать искать для неё воду. Запить. Едва она отдышалась как хитрый Минус шепнул на ухо Лёньке:
— Хочешь, сёдня она тебе не откажет?
И пока Лёнька пытался сообразить, протянул всем пакет с папиросами Беломор.
Машка хоть и очень изменилась внешне, оказалась ещё той оторвой. Глядя как она смело закурила папиросу, Лёнька вспомнил тот самый случай, единственный. Они тогда с Лишаём на пару спалили сарай. Курить пробовали. Лишай приволок пачку мальборо, а Лёнька не удержался. Выкурили половину пачки и нечаянно заронили искру. Лёнька тогда врал дедушке, что угорел и оттого его сильно рвало, а вовсе не от отравления никотином.
Кстати, а откуда про это археологи узнали? Про это же никто, только Лишай…То есть Маша… Странно.
— Кха-кхе…Крепкие, сука! — оценила Беломор рыжая девушка.
— А ты подольше держи дыхание, не торопись, — посоветовал ухмыляющийся Минус и подмигнул Лёньке, мол, что я говорил?
— Кхе, Лёнчик, поддержишь? Или зассал? — Машка протянула ему папиросу.
Лёнька покраснел. Выхватил у неё беломорину и затянулся так сильно как только смог.
— Держи! Держи! Не выпускай! — предупредил Минус.
Лёнька выпучив глаза терпел сколько мог и тут Машка подколола.
— Ква! — пародируя лягушку произнесла она.
От неожиданности он поперхнулся дымом и засмеялся в ответ, а следом и все курившие.
— Ква! Ой не могу! Ква!
— Бля буду, ква!!!
— Сук, до слёз!
— Пацаны хватит, я щас сдохну!
Елховские катались по земле в истерике. Лёнька кашлял и смеялся одновременно. От конопли его и выпитого спирта его накрыло мгновенно. Держась за заболевший от смеха живот, он присел у деревянной ограды. Всё было как в тумане из той первой песни. Он не сразу услышал оголтелые выкрики доносившиеся из клуба. Кажется там началась драка.
Глава 10
Вследствие алкогольного опьянения, дальнейшее Лёнька помнил смутно. Кажется, кто-то крикнул — «Наших бьют»! Кажется, били Серёгу, а может это Серёга бил всех, а Юрик помогал и науськивал местных, на других охуевших местных. Ноги сами понесли его в клуб. Там дрались. Разобрать: кто против кого? — было невозможно. Да ещё песня эта…Драка под песню, а может быть и из-за самой песни… Ярость! Его ударили по лицу и он сам не заметил как озверел. Приложил, первого попавшегося, от души так, что тот отлетел в сторону.
— Бери свою метлу, полетели на шабаш.
— Возьми с собой апокалипсис — символ наш.
— Сегодня настаёт Вальпургиева ночь…
Парни дрались и пинались. Кто — против кого? Все кричали. Матерились. Кто-то кого-то оттаскивал, уговаривал, слышался плач. Отовсюду раздавались угрозы и взвизги. Какой-то тощий, на шарнирах попытался пробить Серёге с вертухи, но промазал и падая зацепил своих. Лёнька встал было в боксёрскую стойку, но в этот момент сзади прилетело пустой бутылкой по голове. Тресь! Ну, он точно почувствовал этот звук и лёгкое головокружение. Потом вроде бы его волокли за ноги и утрамбовывали в коляску, а рядом пристроилась Машка и отказалась уходить несмотря на возмущённые вопли Юрика.
— Ты ещё чё за Одуван? Пошла вон — швабра!
— Юрик, ты охуел? Я Маша!
— Да хоть простокваша. Такси, только до Благовещенска. Вали домой — дура!
— Юрец, это Лишай. Она… Типа… Свой. — (голос Серёги).
— Серьёзно? Лишай — девочка? А ну покажи сиськи? Я не верю!
— Щас! Раскатал пельмень, двигаем отсюда, а то за нами уже гонятся.
Дальнейшее Лёнька уже не помнил. Он не то уснул, а не то потерял сознание.
*****
Он пришёл в себя от прикосновения влажной тряпки и открыл глаза. Первое, что увидел это звёзды сияющие на небе, а потом появилось встревоженное Машино лицо.