— Стоп! — прервал его Валерий Васильевич. — Что у него там с руками?
Иваныч и Денис переглянулись.
— Да говорю же: утоплые с холодным оружием ходить начали. Те, что на нас напали, были вооружены. Ножи, лезвие косы, топор, кувалда была вроде-как? Нет, точно была — по кузову колотили кувалдой, — попытался как мог объяснить Иваныч.
— Прекрасно. Хотя, после того как я лично наблюдал их способности к технике, меня эти попытки модернизации мертвецов уже не сильно удивляют, — констатировал Валерий Васильевич.
Он стряхнул сигаретный пепел в пепельницу угодливо подставленную Денисом и сделав очередную затяжку спросил сам себя.
— Что дальше? Они освоят огнестрельное оружие?
Иваныч и Денис снова переглянулись.
— Уже освоили, — подтвердил Денис. — Братья Поликарповы убили охрану биологов и разжились автоматами Моргунова.
— Серьёзно? А Карлсона там рядом не было? А крокодила Гены? Денис — ты последнюю фляжку с Иванычем выпил, а пьяницам, сам знаешь, у меня веры нет.
Денис в ответ только пожал плечами, а Иваныч непонимающе закашлял:
— Да что такого? Были у них автоматы. Ты сам можешь убедиться, что я не вру. Вон — хоть у моего покойного бати спроси, раз он у меня за плечами?
Валера скептически посмотрел на старика и равнодушно сказал.
— Оружие Восьмого отдела: всё зачиповано на владельца. Один ствол — один хозяин. Если его возьмёт другой человек, то сколько не бейся, оно не выстрелит.
— На отпечатки пальцев что-ли? Как в фильме про судью Дредда? — догадался старик.
— Ага, почти. Кстати, удачное сравнение. Их конструкторское бюро очень любит затачивать автоматическое и полуавтоматическое оружие под индивидуальные потребности своих сотрудников. Спецпатроны, дополнительные опции и так далее. Они отказались от единых стандартов в разработке оружия после святых 90-х, когда некоторые демократы, по доброте душевной, слили нашим американским друзьям много секретных разработок. Восьмой отдел тоже пострадал, не меньше других. И артефакты американцам дарили, и спец-объекты продавали. Много чего интересного случилось под знаменем — мир, дружба, жвачка. Некоторые, до сих пор, эту жвачку жуют, прожевать не могут.
— Да чтобы этому Ельцину, хорошо и тепло было, на том свете! Как только ядерное оружие не продали, в эти 90-е? Все ж развалили на радостях, демократы эти поганые. Наш совхоз, в конце 80-х, дома строил сотнями, а щас, побросали всё, газу нет, а дровами топиться так проще утопиться, — в сердцах высказал своё мнение Иваныч.
— Они знали что делают. Торговать хотели свободно. Думали, нас товарами завалят по самую маковку, ширпотребом всяким. Так мы всё это и имеем. В любой магазин зайди — всё есть. Специалисты кричали — хотим достойную зарплату в тыщи рублей, так и получили достойную зарплату, пожалуйста. Просто разницу не учли, что при капитализме не все люди нужны, а только те, кто умеет зарабатывать и действительно важный специалист. Думаешь почему в правительстве твердят одну и ту же мантру — идите в бизнес, идите в бизнес? Потому что это вечная прибыль государству с налогов, а с бюджетников какой спрос? С врачей, учителей и ментов особую прибыль не поимеешь. С точки зрения госаппарата, они убыточные.
— Погоди-ка, но ведь, чиновники, они же тоже бюджетники? — удивился Иваныч.
— Ага, пойди это в лицо какому-нибудь депутату скажи, я послушаю что он тебе на этот счёт ответит. Ладно, долго вы ещё топтаться будете на одном месте? Ну, прибежал Денис, а где был Денис? Что увидел? Сколько биологов спасли? Какого чёрта у братьев Поликарповых секретные автоматы?
— Может мы попаримся ещё, а? — попросил Денис — Мне нужно собраться с мыслями.
— Да парьтесь сколько угодно, а я полежу пока, — разрешил Валера.
Иваныч и Денис ушли париться, а Валера неожиданно для себя заснул. Снился ему лес, по лесной дороге мчит их микроавтобус, а за рулём сидит Иваныч. Если бы это случилось на яву, Валера бы никогда ему такие вольности не позволил, но раз уж сон, да ещё микроавтобус облепили мертвецы пытающиеся проникнуть внутрь, а Денис на крыше дерётся с одним из братьев Поликарповых вооруженным автоматом Моргунова.
«Действительно сон», — подумал Валера с любопытством изучая сложившуюся картину.