— Что хотите про меня думайте, но я так рад, что вы на самом деле не это… того…
— Я не это! И не того! — решительно отбрила я. — Я мэнфри! Убежденная холостячка! Я даже кошку не завожу! А уж мужика! Нет уж, увольте!
Он так радостно закивал, будто грамоту мне вручит сейчас и руку будет жать.
— И я так же! Наелся досыта!
Я выставила руку ладонью, притормаживая его исповедь. Еще не хватало, выслушивать про его бывших женщин.
— Надеюсь, на этом мы забудем об этом неловком инциденте, — процедила сквозь зубы, оглядываясь в поисках бензопилы или на худой конец катаны.
— Уже забыли! — весело подтвердил он. — Рад! Всего хорошего!
— И вам!
Через десять минут я стояла у квартиры подруги, яростно выжимая кнопку звонка.
Дверь открыла не Машка, а Танька. Третий мушкетер. Про нее расскажу отдельно, пока просто факт, что она была у Машки и открыла дверь.
Два центнера неописуемой красоты, Хагрид в юбке, Портос и Шрек в женском обличии, Танька была душой нашей компании. У нее всегда всего было много. Большие глаза, большой рот, большой нос и большие щеки, а также и ямочки на этих щеках. Большие зубы, улыбка до ушей, голос как у Зыкиной, большие руки, сильные и теплые, с кокетливо выкрашенными ноготочками на массивных пальцах. Большие сиськи, живот и попа. И нога 42 размера. И малюсенькие колечки на пальчиках. Девочка, ей-богу. Ей бы еще бантики в густые черные кудри.
Стоит ли говорить, что Таньку обожали все. Характер — золото. До чего легкий и непосредственный человек, не передать. Мужья, любовники в очереди стояли и не ссорились, Таньки хватало всем. А она их подбирала как бездомных собак, всех отогревала, на руках носила и сама же бросала, плача и стеная, ради нового кавалера. Каждый раз — любовь. Каждый раз — мексиканские страсти. И все бывшие никуда не деваются, бегают как привороженные, Танечке в зубах носят, кто картошки домашней, кто запчасти для ее старой Мазды, кто прокладку для смесителя. Такая большая дружная семья. Странно что с такими страстями только одного сына родила. Хотела еще, но бог не дал почему-то. И неудивительно, что сын получился в мать, двухметровый красавец, офицер-моряк, вечно в рейсах по заграницам, а в перерывах к матери с мешком подарков.
И вот эта гора открыла мне дверь и сконфуженно потупилась.
— Где эта змея? — прошипела я. — Лучше пусть сама выйдет, пока я тут не покрушила все к чертовой матери!
— Да погоди ты! — Танька положила мне руку на плечо. — Тут такое…
Я моментально остыла. В голове пронеслись картинки, что Машка при смерти, как Дездемона, на алтаре, обложенная белыми цветами, а я безутешно рыдаю и сокрушаюсь, что не успела ее убить прежде, чем это сделал кто-то другой.
— Ее Толик бросил! — горячо зашептала Танька мне в ухо. — Подумал, что она с соседом крутит. Застукал их, говорит.
Я оперлась на стену, чтобы не грохнуться навзничь.
— С каким соседом? С Сергеем? Да ты что! Как это она?! Я обязана все узнать!
И, отпихнув Таньку, ринулась в комнату.
Опухшая Машка сидела на стуле в гостиной и выла. На лице кроме мокрых глаз-щелочек, красного носа и перекошенного рта, обнаружился еще солидный бланш на пол-щеки.
— Охренеть! — выдохнула я. — Вот это кино. Ну-ка рассказывай!
— Да чего рассказывать! — завопила она. — Я тебя хотела пристроить, дуру! Я к нему и так, и сяк! Дырку проковыряла в стене! Подслушивала через стакан! Расхваливала тебя ему при встрече! Пирожками угостила! А он мутный какой-то, блеет как баран, и шарахается! А вчера хотела ему подтопить стенку, как будто это у тебя протекла труба, чтобы пошел чинить и задержался! А Толя увидел!
Она всхлипнула и потрогала синяк.
— Конечно, не поверил. Решил, что я сама к нему клеюсь! Вот, собрал вещи и ушел!
— Твою мать, Маша, тебе сколько лет? Когда ты уже поумнеешь? — уже беззлобно посетовала я. — Ну ничему жизнь тебя не учит! Что теперь делать-то, стратег? Везде обосралась, по всем фронтам!
— Не зна-а-а-ю! — зарыдала она снова.
— Зато я знаю! — закатывая рукава, грозно сказала Танька.
Глава 7 Неслучайности случайны
«Чтооо стоишь качаясь тооонкая рябина…» — выводили мы на четыре голоса. В нас плескалось две бутылки коньяка, бутерброды, маслины, мандарины и принесенный Сергеем домашний холодец.
Так, с самого начала.
Когда никто не знает, что делать, Танька всегда знает: надо выпить. Безотказно срабатывает.
Я сгоняла в магазин, купила две бутылки (опытная!), и вскоре мы уже распевались на три голоса. Опять же, Таньке пришла в голову светлая мысль, раз уж Сергей ничей любовник, следует позвать его тоже.