-Отпустите сегодня Бекко, ваше высочество, - сказал он, вновь поклонившись. - Я знаю, о чем она просит. Вечером я верну ее вам.
-Настоящее сокровище, а не муж! - вновь засмеялись фрейлины. - Появляется редко, о приближении своем извещает издалека, и угадывает желания жены, хоть та ни словечка не произнесла!
Принцесса милостиво разрешила чете Раудов покинуть дворец, взяв с Ленне клятву, что тот вернет немую фрейлину до наступления ночи - Ваноцца утверждала, что без маленькой милой Бекко ей плохо спится, десять раз кряду назвав ее своим сокровищем, и не меньше пяти раз - ангелочком.
Вскоре скромная карета советника уже катилась по мостовой.
-Вези нас по старой дороге, к бухте, - приказал Ленне кучеру. - Мы с женой прогуляемся вдоль моря.
Бекко попыталась взять его за руку, чтобы поблагодарить, но замерла, не решаясь коснуться хромого. Лицо ее было таким растерянным, словно она не вполне понимала, что и как с ней происходит. То она невольно улыбалась, прислушиваясь к усиливающемуся шуму прибоя, то хмурилась, словно спохватившись, но затем ее глаза снова начинали блестеть.
До самого вечера они, как в прежние времена, медленно бродили меж дюн, припорошенных снегом, то спускаясь к морю, то уходя от холодных соленых брызг. Однако зимние вечера наступают рано, а сумерки сгущаются быстро - не успеешь глазом моргнуть.
-Что ж, нам пора, - сказал Ленне, до того не проронивший ни слова, и ни разу не показавший, как тяжело ему дается каждый шаг. - Возвращайся во дворец, Бекко. Надеюсь, я сумел пригодиться тебе.
Простые эти слова внезапно изменили что-то между ними: девушка вздрогнула, словно очнувшись ото сна, и порывисто шагнула к мужу, словно желая его обнять. Но он отступил назад, глядя холодно и печально. Этот холод, казалось, передался и ей: руки Бекко бессильно упали, а на лице проявилась та самая тоскливая задумчивость, от которой она пыталась сегодня сбежать.
Маскарад
На следующий день был назначен тот самый бал-маскарад, взволнованные разговоры о котором ходили по столице уже несколько недель кряду. Приготовления к нему велись нешуточные - принц Эрик желал показать, что в город вернулось прежнее веселье, и заодно собирался избавить от остатков сожалений тех, кто по странной причине тосковал по временам недолгого правления Лефа.
-Такого фейерверка в Далии еще не видали! - говорил он, потирая руки.
И каждый, кто ухитрился раздобыть приглашение на маскарад, желал, чтобы его наряд оказался под стать столь великолепному фейерверку. Портные работали ночи напролет, торговцы тканями хвастались друг перед другом баснословной прибылью, а дамы испортили себе все нервы, разузнавая, за какой маской следует искать принца Эрика и прочих знатных господ.
Впрочем, разве так уж надежно прячет маска от любопытных взглядов? Никому не составило большого труда узнать в мрачной, кособокой фигуре, замершей в самом дальнем углу хромого советника. А таких ярко-рыжих волос, как у его жены, во всем королевстве было не сыскать, и все нашли, что зеленое платье с рисунком сверкающей рыбьей чешуи их удачно оттеняет. Вскоре нашелся и принц: точнее говоря, после недолгих пересудов было решено, что самый веселый танцор в сине-золотом наряде непременно должен оказаться его королевским высочеством, ведь никто другой не сумел бы станцевать так изящно и ловко.
А уж когда ловкач в сине-золотом трижды пригласил рыжеволосую красавицу на танец, сомнения отпали: разумеется, только принц Эрик мог оказывать столь явные знаки внимания жене хромого советника. «Долго же пришлось ждать!» - удовлетворенно перешептывались сплетники.
Ах, как же болели ноги у русалочки! Словно проклятие ведьмы ожило и вернуло себе прежнюю силу: в ее маленьких туфельках было полно крови. Но она танцевала и танцевала, не показывая виду, что ей нестерпимо больно. «Время вернулось вспять! - повторяла она себе, ничего не видя из-за ярких пятен, плывущих перед глазами. - Я вновь прежняя Ариэль, и сегодня мой принц поцелует меня, а все остальное - неважно, неважно...»
После полуночи музыканты начали сбиваться от усталости, но этого никто не замечал. Вновь принц появился около русалочки, словно порождение веселого разноцветного вихря. Она позволила себя увлечь сначала в самую гущу толпы, а затем они очутились чуть поодаль ото всех, и боль, пронзившая ногу девушки, была так остра, что она сбилась с шага, обронив окровавленную туфельку.
Принц, заметив это, чуть замедлил шаг, и, подняв со смехом башмачок, шепнул ей на ухо:
-Спасибо тебе за то, что так любишь меня, мой найденыш! Будь умницей, стерпи еще один круг танца, Ариэль, а потом мы наконец-то сбежим отсюда, пока все будут глазеть на фейерверк.
Русалочка в который раз улыбнулась ему, позволив надеть туфельку на израненную ногу, и стороннему человеку могло показаться, будто она при этом чуть заметно поморщилась от боли. Однако боль Бекко-немая умела терпеть как никто другой, и тот, кто знал ее чуть лучше, чем принц, понял бы, что совсем другое чувство заставило ее лицо на мгновение исказиться.
Голос русалочки
-Фейерверки! Салют! - заволновалась нарядная толпа, услышав, что распорядители праздника приглашают гостей на улицу. Всем хотелось своими глазами увидеть невероятное зрелище, обещанное мастерами огненного дела.
Поток людей хлынул через широко открытые двери, позабыв на время о ночном морозе: даже зима не могла бы согнать с лиц столь жаркий румянец. После душного павильона воздух казался пьянящим как игристое вино, которого в ту ночь было выпито немало.
И только ловкий танцор в сине-золотом наряде, уворачиваясь от чужих локтей и перебегая от колонны к колонне, двигался в обратную сторону, словно ему не было никакого дела до огненных забав. За ним покорно следовала хрупкая маленькая фигурка в искрящемся зеленовато-синем платье. Иногда рыжая головка растерянно поворачивалась вправо-влево, словно девушка искала кого-то взглядом, позабыв, зачем здесь оказалась и куда ее ведут. Но никому не было дела до ее сомнений и страхов - все стремились наружу, к ночному небу, которое вот-вот должно было разгореться тысячами разноцветных огней.
-Славно мы всех обхитрили, - засмеялся принц, когда они с русалочкой очутились в пустом темном зале, где догорали последние свечи. - Наконец-то мы одни!
И он торопливо, властно поцеловал Бекко, притянув ее к себе.
-Знаешь ли ты, мой найденыш, что я ценю в людях прежде всего? - спросил Эрик оторвавшись от нежных губ девушки и снимая с ее бледного лица полумаску. - Последний год многому научил меня, и я понял, что главное в людях - верность. Ты предана мне всем сердцем, я знаю это. Мы встретились на берегу моря, и я понял, что никогда и никто не смотрел на меня с такой любовью. Рядом был твой муж, но эти глаза говорили мне, что позови я тебя - и ты пойдешь со мной куда угодно, без сожаления оставив прежнюю жизнь. Все в твоей жизни ничтожно в сравнении с любовью ко мне - такой дар может предложить не каждая девушка. Ты часто вспоминалась мне после той встречи. Ведь я чуть не потерял тебя - и вновь нашел, словно сама судьба предназначила нам быть вместе. Ты простишь мне все, и будешь рядом, даже если твои ноги будут в крови, как сегодня. За это я люблю тебя, и буду любить всегда - даже когда женюсь, ведь твое сердце вынесет все - даже необходимость делить меня с кем-то еще. О, это редкое сердце, равного которому нет - словно бриллиант среди стеклянных безделушек, оно никогда не даст трещину, как не испытывай его на прочность!..