А гусеница тормошила:
– И что теперь? Принц женится на Русалочке, да? «И они жили долго и счастливо» – процитировала гусеница из какой-то подслушанной старой сказки.
– И умерли в один день? – съехидничал я, пояснив. – Ну, многие сказки заканчиваются так: «Они жили долго и умерли в один день».
– Да-а? – удивилась гусеница и, вцепившись лапками в обшлаг моего пиджака, потянула. – А пойдем проверим!
– С нами, мой юный приятель?
– Прощай, океан! – как только зелье старухи Грубэ начало действовать, Русалочка почувствовала в груди жар и ей стало вдруг трудно дышать.
Ведьма стряхнула с рук яд.
– Теперь иди! Я знаю, ты вернешься!
Фраза была непонятной и испугала Майю. Она готова была б поклясться, что никогда не переступит черный порог замка ведьмы. Об обмене ничуть не жалела. Мало ль другие платят за счастье?
Майя всплывала, раскинув руки и обернувшись лицом к небу. Сквозь толщу воды предрассветное небо походило на опрокинутую хрустальную чашу: боковым зрением ты схватываешь блеск граней, но красота неуловима, если глядеть прямо.
Русалочка почти теряла сознание, когда стайка дельфинов – отец, мать и сын – появились рядом с ней. Став земной, Майя не могла жить в океане. Оставшись русалкой, не могла жить без принца. Дельфины раз и другой покрутились вокруг тонущей девушки.
Майя почувствовала, как гладкая скользкая спина дельфина коснулась ее. Дельфин вытолкнул тело Майи на поверхность. У самого берега Майя пришла в себя. Казалось, болели жабры. Но на их месте под пальцами была гладкая кожа шеи. Дельфин сделал последний рывок – тело осталось на мелководье, омываемое неспешной волной, пенящейся у самого берега.
Майя подтянулась к берегу на руках, как всегда передвигаются Русалки. Но вместо хвоста у нее были две стройные ножки, каждый палец ступни жил и двигался сам по себе. Майя попыталась привстать. На четвереньках достигла берега. Новые ощущения забавляли ее. Русалочка осторожно поднялась, сделала шаг, другой. Мелководье плавно перешло в полосу Мелкого прибрежного песка.
Русалочка ступила на песок и едва сдержала стон. Сотни тонких иголок пронзили ступни. Накатившаяся следом волна смягчила муку.
Русалочка не оглядывалась. Жадно смотрела на белеющие сквозь зелень стены дворца. Дышать стало легче. Майя осторожно ставила ступни, точно чайка на морском песке. Ее ноги почти не оставляли отпечатков.
А сердце рвалось к крепостным стенам, окружавшим дворец принца.
Городок полого стекал к морскому побережью редкими домишками да тряской дорогой, припорошенной красной пылью. Сонно лаяли собаки, но в утренний час лишь дремавший под тополем странник удивленно приподнялся, глядя вслед обнаженной фигуре. Белокурые волосы струились по плечам и спине девушки, сбегали по бедрам и почти касались щиколотки. Солнце еще не успело выпить туман. Странник зевнул:
– И чего не пригрезится? – и провалился в остатки сна.
Русалочка прислонилась к стене, слизывая капли пота над верхней губой.
Страж на башне, дремавший, зажав между колен алебарду и клоня на древко голову, шевельнулся на охапке соломы. Не поверив, свесился вниз.
– Эй, девица, ступай! –крикнул Русалочке. – Тут нищенкам не подают!
Майя скрестила руки на груди, взглянула вверх. Стражник смутился. Отставив алебарду, сдвинул деревянный люк, отделявший смотровую площадку от витой лесенки, ведущей к воротам.
Майя, чувствуя спиной холодную стену, слышала, как стучат кованые железные сапоги.
«Поверил! Поверил, что я человек!»
Силы покинули Русалочку. Страж едва успел подхватить невесомое тело. Обернул находку плащом, растерянно крякнул: милосердие могло стоить службы. Из караульной неслись окрики капрала. Стражник положил бесчувственную девушку на траву у самой стены.
– Бедняжка!
Незнакомка была бледна и не шевелилась. Смена караула приближалась. Стражник едва-едва успел взбежать на последний виток лестницы, как со двора донеслась команда:
– Личному стражу принца сдать вахту!
Страж загрохотал вниз.
Капрал трижды ударил о булыжник двора концом алебарды, выкрикнув:
– Личному стражу принца принять вахту! – и тут же сбился. – Э, приятель! – капрал уставился на стражника. – Это что еще за непорядок?!
Стражник побледнел, вспомнив о плаще.
– Почему форма не соответствует? – капрал ухватил воина за кожаный нагрудник. – Или законы не для таких, как ты, умников писаны?
Стражник почувствовал, как холодный пот побежал между лопаток. Залепетал: