Кирилл оглядел кучу строительного мусора, разбросанного на грязном полу, попытался дотянуться до маленького окошка у самого потолка, через которое манили лучи восходящего солнца, отбрасывая блики на противоположную стену. Взгляд его наткнулся на старую сломанную ножку допотопного стула, которого здесь не наблюдалось, и взвесив ее в руке, описал в воздухе круг.
– Не поможет! – хохотнул Колдунов. – Ну куда ты против «пушек»?
В это время в двери заскрежетал ключ и спортсмен напрягся, играя бицепсами. Конечно старая сухая палка не бог весть какое оружие, но все же…
Парень встал на изготовку, зажав деревяшку в руках перед собой, и как только вошел первый посетитель, размахнувшись с силой, в которую вложил всю свою злобу и энергию, обрушил свое орудие ему на голову.
В мониторе было видно, как глаза «волка» собрались к переносице, рот перекосило в ярости и непонимания, и конвоир нелепо раскидав руки в стороны, охнул, выронив дубинку, на подобии полицейской, и осел в обмороке.
Колдунов заржал во весь голос.
– Вот так вояки! – веселился он. – Орлы! Где только дубинку раздобыл?! Не ровен час, безоружные «зайцы» победят!
Олег Иванович повернулся на кресле на сто восемьдесят градусов и нажав на несколько клавиш клавиатуры пробежал глазами по строчкам, бежавшим на экране главного компьютера.
– Сейчас ставки взлетят до небес! – подумал он. – Держу пари, многие рискнут поставить на Стрельцова!
Он не ошибся. Цифры, напротив фамилии спортсмена, взлетели вверх.
– Отлично! – потер в удовлетворении ладони Хозяин. – Все в сборе! Ждут! Нервничают! Боятся ошибиться, поставить не на ту «лошадку»! Думаю, сегодняшняя охота принесет много сюрпризов!
Колдунов вновь повернулся к мониторам, демонстрирующим начало квеста. Алексей среагировал не сразу. Вначале он растерялся не поняв, почему его подчиненный свалился на на пол как куль с мякиной, но осознав, что произошло направил на бунтаря дуло пистолета, заставив последнего присмиреть.
Осталась последняя жертва.
Бомжичка, и по совместительству местная проститутка Клавка, готовая отдаться первому встречному за бутылку самогонки. А, за неимением оной, не брезговала она и любым пойлом, имеющим более пяти градусов крепости. Возраст ее определить было сложно. Ей одинаково можно было дать и двадцать и пятьдесят лет. Одутловатое синюшное лицо с отечными веками, обвислые морщинистые щеки, грязная шея, на которой красовалось колье из собственных желто-черных зубов. В общем зрелище не для слабонервных. Единственное, чем могла похвастаться «ночная бабочка» – это стройная фигура. Даже сквозь нищенскую одежду, выкопанную в одной из помоек, можно было разглядеть стройные ноги, впалый живот и почти идеальной формы грудь. Наверное благодаря этому, у нее не было отбоя от ухажеров. Иногда ей попадалась на крючок солидная рыбка, и тогда «дама» расцветала. В такие удачные дни, ее можно было встретить в городском магазинчике, за приобретением мыла, весьма сносной, хоть и дешевой одежды, и нескольких булок хлеба впрок. Особенно она была счастлива покупая «достойную» выпивку. Правда уже на следующий день, весь ее лоск сходил на нет. Красивая кофточка превращалась в рваные грязные лохмотья, а лицо приобретало все тот же зеленовато-серый оттенок, с грязными разводами на немытом лице.
Когда «воли» взяли ее в оборот, намереваясь привезти в качестве последней жертвы охотников, она, понимая, или наоборот, не понимая, весь ужас своей участи, затребовала еды и выпивки столько, сколько сможет съесть и выпить.
Команда Хозяина не посмела отказать ей в последнем желании, и поэтому Клавка пьяно щурилась, смачно икала и несла несусветный бред, когда за ней явились, чтобы проводить в общую залу. Она так и не поняла, куда ее ведут и зачем! По дороге пыталась повиснуть на Алексее, дыша перегаром и наровя его поцеловать в губы. Тот, брезгливо морщился, отпихивая ее рукой.
Все жертвы сегодняшней игры были сосредоточены кучей в коридоре, окруженные толпой парней в масках и комуфляже.
Настал момент, когда Хозяину пора было спуститься в зал – бывшую комнату профсоюзов завода. Он натянул на лицо черную маску, закрывающую лицо почти до самого подбородка, накинул на плечи черный широкий плащ, и спустился по потайной лестнице, его удачной выдумке, в довольно внушительное помещение. Отсутствие окон придавало особый зловеще-торжественный вид некогда безобидному залу совещаний. А театральная люстра, свисающая с потолка, и канделябры со множеством свечей, развешанные по всему периметру, создавали таинственно-зловещие декорации к старту главного действия. В центре зала под самой люстрой, символично сплетенной из множества декоративных цепей и лампочек, возвышался трон. Его по случаю удалось достать на распродаже областного театра драмы по весьма сходной цене. Старое кресло подновили, подкрасили, сменили обивку и водрузили на постамент, к которому вели три ступеньки.