Ключ в двери повернулся и пришедший удивлённо застыл на пороге. Очевидно, увидев тележку. Таня лежала, как партизан, глядя в узкую щель. Звук шагов становился всё ближе. И сердце под кожей стучало сильнее! Мысли вились, как рой комаров над её ветреной головой. Таня не знала, что скажет! Чем объяснит такое своё положение. Она понятия не имела, как умудрилась попасть в него.
В поле её зрения появились мужские ноги. Одетые в джинсы, они неспешно сделали пару шагов, и замерли прямо по курсу.
— И кто это у нас здесь прячется? — спросил он играючи.
Поняв, что её разоблачили, Таня решила воззвать к его совести.
— Помогите, пожалуйста! — попросила она.
Но он не спешил помогать. Вместо этого, присел на корточки и лишь слегка приподнял тяжёлую ношу. Его хищный анфас искажала ухмылка.
— Зачем было так утруждаться? — услышала Таня.
— Это случайность, — оправдалась она.
— Серьезно? — он недоверчиво хмыкнул, — Я второй раз нахожу тебя в своей кровати. И ты утверждаешь, что это случайность?
— Я хотела поправить матрас! — в отчаянии бросила Таня. Она громко чихнула. Пыльный корпус кровати скользил под ногами.
— Будь здорова, малышка, — сказал он по-дружески.
Но даже сквозь дружелюбие такой общепринятой формулировки вполне отчетливо прозвучала враждебность. Он приметил её! Первобытный мужской интерес читался во взгляде.
— Ты не пришла в прошлый раз, — проговорил он задумчиво, — А я ждал тебя!
— Нам нельзя вступать в отношения с постояльцами, — повторила она, точно мантру.
Он кивнул с пониманием. Густые брови сошлись над увесистым носом.
— Значит мне, чтобы трахнуть тебя, нужно съехать отсюда?
Взгляд его вопрошал. Таня молча сглотнула. Она была не в том положении, чтобы отвечать ему в грубой форме.
— Есть ещё один вариант, — продолжил он, заметив её замешательство, — Но в этом случае тебе придётся лишиться любимой работы. Или она не такая уж и любимая?
Очерченный тёмной порослью, тяжелый подбородок выдвинулся вперёд, когда он в ехидной усмешке прикусил губу. Трудно было понять, говорит он серьёзно, или просто играет с ней. Глотая пыль, Таня ждала, когда ему надоест издеваться! И молчала, нечаянным словом боясь навлечь на себя его гнев. Как ни странно, но лежать под матрасом ей было спокойнее. По крайней мере, в таком случае он не мог воплотить свои намерения в жизнь.
Со слов Инки субъект вёл себя аморально, игнорируя просьбы администрации. По вечерам телефон разрывался от жалоб соседей по номеру. То им казалось, что там «убивают кого-то», то им чудился дым запрещённых веществ. Почему руководство отеля закрывало глаза на такой произвол, оставалось загадкой. Ходили слухи, что некто «Волков» имеет связи в бандитских кругах. Другие судачили, что нарушитель спокойствия является, если не кровной роднёй, то близким другом хозяина «Посейдона». В любом случае, никто всерьёз не решался препятствовать его беззаботному кутежу. Никто, кроме Тани!
— Вы испортили матрас, — упрекнула она.
Волков хмыкнул, показав свой звериный оскал.
— Я? — он приподнял казённую утварь, — Понятия не имею о чём ты!
Таня с опаской взглянула на протянутую к ней руку. Плетеный браслет на широком запястье лишь подчёркивал его первозданную мощь. Почему-то ей совсем не хотелось проверять её на себе. Она кое-как выползла, собрав по дороге всю пыль. Спаситель смотрел, не скрывая эмоций. Сперва его, полный весёлости взгляд, возмутил! Но, подойдя к зеркалу, и увидев своё отражение, Таня сама рассмеялась.
Из тусклой зеркальной глади на неё пялилось рыжее чучело. Пучок съехал на бок, и плотные нити волос обрамляли лицо. Щёки горели от напряжения. А на платье, измятом неравной борьбой, красовался налёт сизой пыли.
«Круэлла убьёт меня», — подумала Таня. Ведь таким своим видом она подрывала безупречную репутацию их заведения.
— Тебе идёт! — послышалось сзади.
Ей некуда было укрыться от его любопытного взгляда.
— Я должна сообщить администратору, — стараясь придать голосу твёрдости, отчеканила Таня.
Он изменился в лице, вмиг растеряв всю игривость. Глаза, как два тёмных прицела, держали на мушке.
— А знаешь, как поступают со стукачами? — в его голосе, внешне спокойном, прозвучали железные нотки.
Таня сглотнула, ощущая, как между лопаток стекает капелька пота.
— Это моя работа, — проговорила она.
И хотя он не двигался с места, но тело её напряглось, готовясь в любую секунду дать дёру.