- Опять в лодке бездельничал? - и, не дожидаясь ответа, продолжил - что за напасть такая, здоровый, парень, а занимается всяким непотребством, на кого я имение то оставлю? На бездумного лодочника?
- Батюшка - стараясь задавить языковую армаду в самом зародыше, начал граф - а у нас разве есть крестьяне в левом притоке реки? Я сегодня видел мужика, он искал кого-то и по всей видимости они живут рядом.
Старый Граф на секунду замолчал. Потом коротко бросил - нет. Должно быть, забрели за грибами ли просто от дела отлынивали, лентяев везде хватает.
Но Алексей ему не поверил. Он давно знал своего отца и прекрасно знал, когда тот лжет, а когда нет, и в этом случае он даже не сомневался что это ложь. Только вот зачем отцу скрывать двоих крестьян, было не понятно. И тут молодой граф, остро почувствовал желание вернуться в устье реки, дабы разобраться в том, что он сегодня видел.
К вечеру, когда после жаркого дня пришла легкая прохлада, в голове молодого графе уже четко вырисовался образ речной русалки, невесть как попавшей в эту захудалую губернию. Именно русалка, именно тут, в речной воде, среди щук и пиявок, никак иначе думал он, сам не зная как прогнать настойчивый образ.
Причем внешность русалки неизменно была красива, ну не позволяло воображение нарисовать её безобразной или на худой конец просто обычной. Именно красивая, именно светловолосая, именно большие глаза и миниатюрный, утонченный носик, столь гармонично заканчивающий изумительной сказочной красоты образ. Ну а хвост, ну что ж, хвост эта та деталь, которая и делает их особенными.
«Странно, - ещё раз подумал граф - я несомненно видел девушку, с хвостом, у нас, в нашем самом обычном имении, я готов биться на собственную жизнь, что это мне не привиделось и что пожалуй самое необычное, так это то, что мужик, который по видимому обычный крестьянин искал именно это существо, невесть как попавшее к нам».
За такими мыслями и догорела свеча, опустив полный сказки сон на глаза молодого графа, где он, стоя по пояс в воде, рассматривал удивительной красоты плавающее создание, прикрытое зеленой чешуей и обнаженное по пояс. Высокая грудь, прикрытая длинными волосами, бледно-нежная кожа. Протянув руку, он хотел потрогать её, но она игриво отплыла в сторону, как бы зазывая его на глубину. Продолжая тянуться граф, сделал ещё шаг, затем второй, третий, постепенно земля стала уходить из-под ног и наконец, там осталась только глубина, над которой он уже плыл. А затем он упал, упал с кровати, край которой невысоко поднимался над полом.
Удар был жесткий, невесть откуда взявшийся ночной горшок больно приложился об ухо. Едва не разбрызгав всё содержимое по полу. Умывшись собственной мочой, граф грязно выругался и окончательно проснувшись, стал отходить от столь чарующего сна.
- Алешенька, мальчик мой, как же так, господин ты наш ненаглядный, должно быть расшибся сильно - скороговоркой запричитала няня, спешившая уже к нему на выручку - ох, надеру я зад Насте, это ж надо барину горшок поставить так.
- Не надо - миролюбиво сказал граф - не надо, няня, она не виновата.
- Да как же не виновата родненький, это ж надо горшок под ноги поставить, сколько этой дуре говорила, что надо под кровать задвигать - запричитала она ещё больше ощупывая его шишку среди курчавых волос - ну точно, шишка.
Граф потрогал голову и поморщился, шишка и вправду была. Совсем как в детстве. Не сопротивлялась няниным рукам, он покорно терпел первичный осмотр, ожидая пока она не успокоиться и не назначит травяное лечение. «Минимум полдня - подумал он - и это не отец, отвертеться, не получиться»
Няня миролюбиво погладила его своими морщинистыми руками и поцеловала в макушку. Несмотря на старость, она всё также заботилась о нём, неся свою вот уже шестидесятилетнюю вахту в их семье.
- Щас отварчику выпьем, листочки приложим все, и пройдет, а Настьку я все накажу, молодого барина и не уберечь, совсем от рук девка отбилась.