— Нюрка!!!
— А что? Не от мира сего, сама говорила! Проект жизни — стать частью мира людей!
Эрик резко дернулся — словно что-то внутри в нем щелкнуло. Смена настроений, гримас заскользила по его лицу между веснушек, и он застыл, выпрямившись, глядя в никуда.
— Эй, ты в порядке? — напряглась Даша.
— Алло… — помахала Нюрка перед лицом рыжего парня рукой.
Тщетно. Он выглядел так, словно увидел призрака. Побледнел, только веснушки с серыми глазами и остались, на лбу выступил пот.
Решка подскочила к нему, забыв про больные ноги. Приложила ладонь ко лбу.
— Эрик?.. Эх! Это все… Самсон Данилович со своей “регенерацией”. Не бывает ведь так — позавчера скатало в трубочку, а сегодня уже нет сотрясения… Нюрка, беги за врачом! Поторопились…
Но Эрик вдруг взял ее за руку и отнял от своего лба.
— Не надо, Решка, Нюрка. Все хорошо… Я просто…
— Вспомнил что-то? — догадалась Нюрка.
Эрик облизал пересохшие губы. Получается, что он… как говорила Клер… провалился в Заречье.
Это, выходит, и вправду возможно.
Все как он мечтал. И даже Решка здесь. Переживает. Розы принесла. Живая. И почти здоровая. Гм. Почти — вот уж верно! Она же ранена.
— Болит сильно? — кивнул он на бинты девушки.
— Что? — не поняла она, вглядываясь в его лицо. — Ты точно в порядке?.. Бред какой-то несешь…
Эрик рассмеялся. Терезия хоть раз так бы о нем поволновалась, когда они с Дереком возвращались побитые после уроков Оуэна… Ссадины заживали к ужину, а мать только выливала поток упрёков, лепила из него то, что хотела, за что заплатила в тот злосчастный день восстания.
Сердце стиснуло тупой болью. Терра Инкогнита. Дерек ом”Брэ. Мама. Бывает так разве?.. Опомнился.
Сжал чуть шершавую ладонь Решки. Она застыла истуканом наверху.
— Да, Решка, со мной все будет хорошо. Но ты, — и он свел брови опять — на сей раз с нотками недовольства, — ты хромаешь, почему не в постели?
С такими темпами Даша вообще лишится нижней челюсти..! И что он держит её руку, как… как сам-знает-кто!
— Какой такой постели?! — выдернула она руку и потерла — бинты от движения сдвинулись, и ссадины пронзила терпимая, но острая боль.
— Такой же, как я, — спокойно обвел Эрик взглядом палату, койку и самое себя. — Ты ранена, и тебе нужно отдыхать, а не работать.
— Ты сейчас… меня отчитываешь, что ли?..
— А что, я должен похвалить девушку, которая пренебрегает здоровьем? Покажи, — властным жестом отобрал Эрик ее ладонь обратно и осторожно размотал бинты.
Аня кашлянула.
— Я, это… пойду, пожалуй… До встречи, Эрик.
— Нюрка, подожди, пожалуйста, — попросил Эрик таким тоном, что не послушаться было нельзя.
Вот вроде и не приказывает, и мягко говорит, а… металла в голосе… Юльке Демидовой тягаться нечего.
— Пообещай мне, что заставишь Решку лечиться, пожалуйста, — попросил Эрик, выглядывая из-за Стрельцовой.
Даша все пыталась выдернуть ладошку, но Эрик держал мертво, и она так и не придумала, что и сказать. Берестова решительно подвинула Дашин стул, повернула спинкой вперед и уселась верхом.
— Ты знаешь, она ведь ни минутки не полежала после этого всего. Ну, кроме сна, — наябедничала злорадно.
Эрик перевел осуждающий взгляд с ладони на Дашу. Девушка смешалась и вспыхнула:
— Думаете, мне не хотелось?! Но когда тут расклеиваться?! Вон — экзамены на носу, за квартиру платить надо, и твое лечение, принц, стоило тоже по-королевски! А ты, Нюрка, ябеда-корябеда — знаешь ведь все прекрасно!
Решке больше всего сейчас хотелось позорно всхлипнуть. Конечно, всем хочется “на ручки”, но… не бывает так в жизни, чтобы кто-то решал твои проблемы за тебя. Единственный, кто тебя поддерживает — позвоночник, так что сопли подобрать и вперёд…
Эрик потянул ее за ладонь вниз, заставляя опуститься на краешек койки. И погладил по волосам легко:
— Прости, Решка. Я верну тебе долг, обещаю.
Даша даже выпрямилась — так ей сделалось стыдно до кончиков волос, даже сильнее, чем смутил сей нежный жест.
— Да нет… какое прости, ты что… Это ты меня прости! Ты мне жизнь спас… А я и не поблагодарила… Ничего возвращать не надо, честно.
Сказала и сразу пожалела. Но не забрала бы слов назад. Ни за что. Есть нужда, а есть честь.
Эрик покачал головой с улыбкой, продолжая глядеть в ее смятенное лицо.
— У меня… регенерация, — повторил он слово Самсона Даниловича. — А у тебя — нет.
И вернулся к осмотру ее ладоней. Потом попросил Нюрку:
— Вытащи, пожалуйста, из шкафчика мазь. Там есть, от ссадин. Календуловая.