Память человеческая сохранит обрывки произошедшего вечером перед Троицей — нет у русалок столько сил, чтобы начистую воспоминания стереть. Но на следующий день всё покажется смутным сном, для описания которого не найдётся слов. А через неделю и это забудется, сгинет в постоянных делах.
— Ты теперь новая Кострома, Маруська. На весь год.
Настя поклонилась Первой Русалке, но гневно сжала кулачки за спиной. В этот раз она, Настя, должна быть получить символ власти и водяную силу. Маруська, как всегда, будет заветы деда Потапа блюсти, чтоб сидеть ниже травы, тише воды. А неправильно это. По-иному надо.
— Может, в следующий раз я возьму оберег?
— Настенька, не сможешь ты выдержать столь тяжкого груза.
— Откуда ты знаешь, Маруся? Дай я попробую.
— Пока ещё рано, милая.
Настя раздражённо махнула косой, но сдержалась от резких слов. Пусть Маруся самая старшая из них, но и они уже не те несмышлёныши, как сразу после обращения. Можно было бы подговорить Катеньку, чтоб поддержала Настю. Но нет, та слишком мягкотелая, от любого неласкового слова слёзы льёт — толку с неё не будет.
Девушка молча направилась к выходу из комнаты.
— Куда, ты Настенька?
— Наверх, хочу побыть одна. Устала сегодня.
Настя размышляла на крыше, сидя в тени какой-то надстройки. Здесь было хорошо, уютно. Русалки так высоко боялись забираться, а люди не считали нужным. Изредка поднимались романтичные парочки, но их легко отпугнуть чарами.
Ветер трепал русые волосы. Рассветные солнечные лучи гладили босые ноги, а руки автоматически плели очередную ловушку снов.
Узелок, узелок, камешек, перо. Пусть этот узелок — Маруська, а этот — Катенька, камешек — Чёрная Жемчужина, а я буду в центре. Пальцы сбились на мгновение, запутали нити, Настя раздражённо дернула и рассмеялась. Кажется, она нашла выход. Но для задуманного придётся кое-кого привлечь. Пожалуй, Дарина-полуденница подойдёт.
Телефонный номер Дарины долго не отвечал. С третьего раза в трубке раздался сонный голос.
— Ты время видела? Утро же еще.
— Здравствуй, Дарина, и тебе не хворать. Увидеться нужно. Давай через два часа в кафе около сухого пруда.
Получив согласие полуденницы, Настя радостно сбежала по лестнице и поспешила на остановку. Ехать ей целый час, зато далеко от русалочьей обители, никому на глаза не попадётся и вопросов лишних не возникнет.
В маленьком кафе они были единственными посетителями. Зевающая Дарина уселась напротив и принялась чесать пальцами спутанные чёрные волосы. Практически девочка из "Звонка", только живая и красивая.
— Чего звала, Настаська?
— Дело есть срочное. Ты же летом в силе своей? Помощь твоя нужна.
— В силе, да не в силе. Под кондиционерами-то грош цена силушке этой.
— Так я заплачу тебе.
— Заплатишь? — протянула, как будто кошка хребет горбом выглянула. — Интересно, чем?
Брюнетка лениво откинулась на спинку стула и прищурилась, рассматривая собеседницу. Длинная шея, зелёные глазищи со старинный пятак и тяжёлая волна тёмно-русых волос. Тонкая и звонкая, как ивушка прибрежная. Тьфу, вот ведь жидкая русалочья кровь.
— На меня, Настька, чары твои не действуют. Так что не старайся.
— Да я не нарочно. Само как-то получилось.
Русалка покаянно склонила голову, скромно прикрыв ресницы.
— Так что ж за дело у тебя важное такое?
— Поклянись жаровым вихрем, что молчать будешь.
— Ну ты и загнула, подруга. Клятвы мои родовые не трожь. — Брюнетка хищно оскалилась и угрожающе подалась вперёд. Красный язычок мазнул по белым ровным зубкам.
— Ладно, ладно, остынь. Просто не говори никому.
— Так-то лучше. Ну что там у тебя?
Настя подняла взгляд, сглотнула, сплела и расплела тонкие пальцы.
— Нам нужны новые сёстры.
Дарина не двигалась и не комментировала, но вся её сухая фигурка напряглась и словно вытянулась в струну.
— Род наш чахнет, мало нас совсем, — продолжала русалка. — Всего трое на всю Сервугу. Ты речку нашу давно видела? Одна грязь. А из живых там только кишечная палочка купается. Пруд единственный давно пересох.
— А Маруся знает? Или сама ты это задумала?
— Конечно, с её ведома всё делаю, — вскинулась Настя. — И оплата будет достойная. Любое желание у Чёрной Жемчужины загадаешь.
Дарина удивленно присвистнула. Заманчивое и действительно щедрое предложение. Отказываться от такого нельзя.
— Хорошо. Показывай, кто вам надобен.
Глава 2
Тёплой летней ночью Толик возвращался домой после второй смены. Его новенькая, взятая в ипотеку, квартира находилась в спальном районе, почти за городом, из-за чего каждый день приходилось топать километров пять пешкодралом от конечной. Но Толик не жаловался. Воздух здесь был чище, чем в центре и напоминал ему о вечерах в деревне у бабушки Нюры.