Он с удовольствием наблюдал за вылуплением рас. Получалось хорошо. Правда, поначалу хотел уничтожить нелепых бескрылых птиц — этакие индюшки! Но, потом подумал, что у него уже есть одна крылатая раса. Крылатые люди и бескрылые птицы! Этот парадокс его позабавил. И волшебник оставил все, как есть.
Потом у орнитов выявился характер, но и это было неплохо. К тому времени он закончил расчет орбит тринадцати лун. Поначалу получалось много осколков. Но, ему загорелось непременно тринадцать, а то и больше. И непременно по разным орбитам. Задача о тринадцати лунах была очень интересной — он решил её. Спутники перестали стаскивать друг друга с орбит и валить в океаны. Последняя, упавшая на Ларсари, пробила глубокий тоннель в горах Левиавира, разбомбив всю центральную часть.
Это навело Рушера на мысль о создании Зоны. Он хорошо продумывал всё, пока сиреневые ящеры осваивали полеты. Требовалось много металла, но Рушер не хотел больше потрошить недра планеты. Тогда он создал бразелары — самонакопители металла, тянущие его из недр планеты. Они будут расти долго.
На Урсамме была лаборатория бразеларов, но для нормального их роста нужна невесомость. Зона приобрела это свойство, и посаженные по краям металлонакопители стали расти точно вертикально. Он сумел уравнять внешнее и внутреннее давление.
Ему нужны были движущиеся лаборатории в разных местах — так были созданы летающие острова. Рушер даже заселил их для своего удовольствия поверх куполов растениями. Даже расщедрился и придал куполам вид естественных изгибов рельефа местности. Потом лаборатории стали не нужны — он согнал их в архипелаг.
Рушер спускался на Зинтарес, как потом его назвали местные жители, едва только научились говорить, на зелёном драконе Муаренсе, его коне. Рушер очень любил летать на Муаренсе. Тот чрезвычайно устойчив в полете, не трясёт, не дёргает, заботится о всаднике. Поэтому он и придал Муаренсу зелёный цвет, что все холмы архипелага Зинтарес покрыты изумрудной и малахитовой зеленью. Эти архипелаги зелени специально оберегались от пыльцы цветных деревьев. Для этой цели движение Зинтареса было просчитано и запрограммировано так, чтобы архипелаг не приближался к материкам.
Это было счастливое время. Он был богом.
— Ну, как получилось? — спросил Рушер Стиассара. — Подвигай крыльями.
Стиассар поднялся на мощные конечности, и медленно расправил гигантское крыло. Перья загудели. Несколько раз сложил его, вызывая в воздухе вихри. Потом то же проделал и со вторым крылом.
— Хорошо, — ответил он, — теперь на груди.
И улегся на спину, раскинув крылья. Его голова стала львиной, а шея укоротилась. Значит, на Рорсеваане наступила ночь.
Рушер и раньше штопал его. Только не так много повреждений. В процессе работы ведь всякое случается.
Однажды Стиассар неосторожно пересек дорогу работающему Фортиссу. А тот, в свою очередь, и сам как-то попался Муаренсу во время синтеза. Нормальная рабочая обстановка.
— Как голос? — спросил Рушер, работая на платформе.
— Я убил её. — сообщил Синкрет.
— Молодец. — отозвался Рушер, внимательно прослушивая сенсорные связи. Он видел, что Стиассар действительно выполнил приказ. И не его вина, что Синнита достал для Нэнси дар целительства и воскрешения — его, Рушера, рабочую Силу.
Штопать протеиновых тварей несложно — только возбудить цепочки ДНК и придать ускорение регенерации. Он в свое время занимался этим в больших масштабах, восстанавливая мстительных и упрямых орнитов. Синкреты тоже неплохо регенерируют, если, конечно, не теряют сразу много.
— Где будешь ночью? — спросил он Стиассара, закончив работу и доставая из руки шарик.
— Снаружи, с Синкретами.
Понятно, переживают гибель Ахаллора. Правильно, таких больше не делают.
Рушер почувствовал, что проголодался. Он шёл по коридорам, вернее, летел на дорожке. Мельком бросил взгляд в теперь уже не тронный зал. Он не стал восстанавливать это нелепое седалище. Не перед кем выставляться. Была блажь, да прошла.
***
Флотилия Станнара как раз плыла от Урсаммы, когда на борту флагмана возник Ааренс и поднял переполох вестью о нападении киборгов на Марено. Аргентор и Наяна немедленно поспешили на помощь орнитам.
Прошло лишь двое суток, и Герои сибианов благополучно вернулись на флотилию. Они вполне справедливо полагали, что теперь им следует находиться там — логично ожидать удара по сибианам. И так уж Рушер задержался с местью. Почему-то он обрушил удар на Марено, когда его ждали на Зинтаресе. Все-таки Аргентор должен крепко разозлить его погромом плавильни.
Вернувшись к друзьям, они рассказали о битве на материке орнитов. Неясными оставались несколько моментов. Почему Рушер лично присутствовал на Марено? Почему он не наблюдал картину из дворца? Что-то им забыли сообщить во время последнего разговора на Урсамме, во владениях Синего Монка Занната. Может, озеро больше не работает? Это было бы хорошо.
Была и другая отличная новость. Это новое оружие, обнаруженное Амандой. Просто и чрезвычайно эффективно. Поэтому Аргентор предложил переложить курс на обратный и снова причалить к берегам Урсаммы. Надо срочно запастись белыми фтарами. Придётся лезть в штольни и добывать как можно больше белых фтаров. Во время боя над Марено Аманда использовала все запасы, какие только были у монков.
Всё складывалось удачно. Флотилия ещё не успела далеко уплыть от долины Чинночи. Обратный путь должен быть совсем недолгим.
Молодой монк Четтара был очень ласково принят на флотилии. Все понимали, как важно иметь союзниками маленьких чёрных монков. Теперь уже никто не называл их приматами.
Всех слушателей, собравшихся на борту капитанского флагмана, ошеломил рассказ о том, как быстро Орнисса получила белые фтары. И какова их поражающая мощь. Орниты лишь тогда взялись за свой боевой металл, который доселе считался у жителей Рушары самым эффективным оружием, когда у них закончились все белые фтары.
Теперь следовало подумать о защите сибианов. Прежде всего, решили в совете, следует немедля направить все флотилии на Зинтарес. Потому что лодки построить всегда можно, а второй родины не найти. Архипелаг плавал по воле ветров, избегая континентов. Именно это его свойство и заставило сибианов изобрести мореплавание.
Флотилия как раз выплывала из пролива между Ларсари и Урсаммой. Заглянут в Чинночи, соберут белые фтары, растущие в недрах чернокаменных гор, и направятся на родину — летающий архипелаг Зинтарес.
Зинтарес дрейфовал через Бирюзовый океан в направлении гор Рорсеваана. Раз в год он проходил сквозь их синие вершины. Архипелаг сам по себе был флотилией, состоящей из сотни островов одинаковой ромбической формы. Каждый из них был зелёной горой, поросшей лесом и кустарниками. На задней оконечности каждого такого острова имелась плоская долина, в которой располагалась одна деревня. С вершин гор, покрытых зелеными травами, сбегали ручейки и речки.
Никто не знал, откуда на холмах Зинтареса берётся вода. Потоки её стекали с островов прямо в океаны, а часть из них текла в долину. Поэтому плавающий по воздуху на высоте около сорока метров, архипелаг выглядел фантастически, но только для пришельцев.
Никому из сибианов не приходило в голову удивляться странно одинаковой форме островов, ни воде, непонятно, откуда берущейся — для Рушары это было совершенно нормально. Проплывая через Бирюзовый океан, раз в год, архипелаг попадал в радужные водопады, текущие с небес. Острова проходили сквозь его сплошные, как шторы, полосы, которые напомнили бы землянам северное сияние. Флотилия никогда не встречала радужный дождь — только архипелаг Зинтарес. После этого дождя проходили болезни у стариков, лучше росли дети, расцветали растения.