А что их главный кукловод,
С Русланом прыгнувший в полёт?
Взлетевши чуть не на Луну,
Остервенело землю «пашет».
Кто у кого из них в плену -
Русь - у него, иль он - у наших?
Момент забавен, но суров,
Идёт война на пораженье
Не двух соперников - МИРОВ!
Двух уровней мировоззренья!
Вот сникший карла наконец
В свои владения спустился
И о судьбе своей взмолился
Перед Русланом бритый жрец:
«Не дай, о витязь, умереть,
И я послушным буду впредь!»
«Живи, - сказал Руслан, - иуда,
Но бороду твою - вот так-с!»
И обрубил МЕЧОМ. О чудо!
Был карла - вышел Карла Маркс!
Портрет того, что ввёл народы
В семидесятилетний шок!
«Так значит вы одной породы!» -
Смекнул Руслан, достав мешок.
И карлу посадив в котомку,
Зашнуровал, ворча негромко:
«Отныне будешь, лгун проклятый,
Шутом на людях выступать…»
А мы хотели приступать
Уже пожалуй к песне пятой.
Но прежде поглядим, однако,
На исторический процесс
И проследим, какой «прогресс»
России послужил во благо?…
С трудом переваривши Тору
И весь запутанный Завет,
Русь стала подниматься в гору
На Православии… Так нет!
По Вере справившие тризну
Большевики в известный год
Колпак еврейского марксизма
Вмиг натянули на народ!
Чуть свыклись с этою покройкой
И стали спину разгибать,
Как новой шапкой - перестройкой
Загнали люд в тупик опять!
Вновь «мастера» российский дом
В перестроении мышином
Своим измерили аршином
И поняли «своим» умом.
Однако же портной нахальный,
Который эти шапки шьет,
Предиктор, может, и глобальный,
Но если ныне не поймет,
Что после смены «эталона»
Пришли другие времена,
Что «против времени закона
Его наука не сильна», -
Беды ему не избежать,
Так могут и в шуты не взять!
Своим же, что толпою жадной
Дошли до банков и трибун,
Напомним: «страшен русский бунт,
Бессмысленный и беспощадный!»
Мысль Пушкина! Добавим к ней,
Что бунт осмысленный - страшней!
ПЕСНЬ ПЯТАЯ.
Перечитав последний лист,
Не сделать бы нам вывод ложный,
Что это все писал безбожный
Упрямый материалист.
Но что есть Бог - не нам судить!
Нам лишь известно из преданий,
Кого впрягли переводить
Стихи египетских сказаний.
И тот, кто древний текст добыл
Евангелий, осмыслит много:
Ведь вера в Бога, то - не вера Богу,
А БЕ - и не синоним «был».
Попы в догматике своей
От торы долго не отстанут.
И Моисей у них - еврей,
Да и Христа в евреи тянут.
Но если поразмыслить строго,
(Хоть Библия - не наш предмет)
Поймем, что истина - от Бога,
А ложь - от правивших Завет.
«Нормально» думающий ахнет,
Читая эти письмена,
Где диалектикой не пахнет,
Но фактология - страшна.
И как уныло утверждает
В «Неве» проклюнувшийся прыщ:
«По горло фактов мне хватает,
В методологии я нищ!»
Вот та черта, где в этой стае
Обороняются как львы,
Патрон последний сберегая
Всегда для личной головы!
Не видя выхода из круга,
В истерике забились все:
И Меттер, строя «Пятый угол»,
И «белка» в «Пятом колесе».
Но почему всю жизнь был падок
Бродить Бердяев, например,
С «волшебным фонарём химер», -
Из области ба-а-альших загадок…
Загадки, впрочем, лишь игра.
Одну вам разгадать под силу:
Зачем поэт сравнил Людмилу
С Дельфирой. Что за Дельф и Ра?
А то, что знал, но без сомненья,
Что есть сокрытые от глаз
Два мощных центра управленья
Сознанием народных масс.
Египетско-эллинский мост,
Где из-за плотности солидной
Формировался «глупый рост»,
То бишь финансово-кредитный.
И центр - славянский. Этот был
Рассредоточенно-свободным
И с направлением природным
В конфликт, как первый, не входил;
Чем был, конечно, повод дан
Певцам чужого идеала
Твердить, что вечно отставала
Россия от «цивильных» стран.
Любвеобилием пронизан,
Славянский жрец был «простоват»,
А потому был частью вписан
В «евангельский» конгломерат;
А частью стал, как в страшном сне,
Подпольем в собственной стране.
Вот что поэт имел в виду,
Сравнив Людмилы дар свободный
С Дельфирою мужеподобной.
А я к Руслану перейду.
Он, окрылённый от побед,
Своей невесты ищет след.
Но где Людмила? Где Народ?
Не загнан ли плутярою коварным
И он в «Синайский турпоход»,
Чтоб выйти однополушарным?
От этой мысли сгоряча
В неодолимой жажде мести
Руслан размахами МЕЧА
Пошел в куски кромсать поместье.
Все, что попалось на пути
Под гневную десницу князя,
Крушилось, Бог его прости!
Мосты - «хозяйственные связи»,
«Беседки» местного ЦеКа -
Сносила всё его рука!
Руслан! Руслан! Ну как ты мог?!
Методология - не шашка!
Но, благо, случай тут помог,
Была с Людмилы сбита шапка.
Его невесты милый лик
В сетях яснеет, проявляясь.
Князь сети рвет, но… грустный миг:
Княжна лежит, не просыпаясь.
И даже перекройки шум
Не разбудил девичий ум.
Устал Руслан, но удручен,
Обратно едет тихим ходом.
Что ж он теперь? Хоть и с МЕЧОМ
И вроде бы уже с народом,
Но крепко спящим… Кто гипноз
С Людмилы снимет? Вот вопрос!
Кому его не задавали -
В ответах - голубой туман.
У тихой речки на привале
Однажды отдыхал Руслан.
Вдруг видит: молодой рыбак
Челнок свой к берегу причалил,
Красавица его встречает…
Но что за юноша? Никак?…
Тут был не в шутку огорошен,
Узнавши рыбака, Руслан.
Да это же хазарский хан,
Соперник безусловно в прошлом!
Опять вопрос? Его могли бы
Решить бы сами без труда:
Иудо-христианство «рыбой»
Обозначается всегда.
Напомним, тем кто позабыл,
Как юный хан попался в сети.
Двенадцать дев в пути он встретил,
Всех их он тщательно пометил,
Тринадцатую вроде-полюбил.
Но сложный путь прошёл, пока
Не превратился в «рыбака».
Сначала был он «окружён»,
(О базах вспомним мы едва ли!)
Тихонечко коня лишён,
(Так от народа оторвали!)
«То меч берёт, то - пыльный щит»
(Вот вам «конверсия» в натуре!),
Плюс «баня». В этой процедуре
Людмилы образ был зыбыт.
Но эти девы не пленили
Ратмира. Он покинул их,
Женился на другой Людмиле,
Стал незаметен, скромен, тих.
«Рыбачил» исподволь массоня.
Но, благо, хоть его жена -
Не пошлая рыбачка Соня -
«Пастушка милая»… Она
Детьми хоть и была богата,
Так из истории исчез
Хазарский каганат когда-то.
(Не то ли ждет и наш народ,
Коль за хазарами пойдет?)
Предполагаем, что Гайдар
Потомок ветреный хазар.