Три дня Руслана провела под присмотром. Его семья зарабатывала на жизнь плетением мелкой мебели из лозы для богатых домов. Никто не планировал нагружать девушку работой, но она сама вызвалась в подмастерья. Новое однообразное занятие занимало время и руки. Она почти не плакала. Казалось, что всё не может закончится вот так. Она что-то упустила. Алоис должен был всё предусмотреть. И даже сейчас… Он не мог просто сдаться. Наверняка уже что-то придумал.
У Агния попросту не было выбора. В день казни пришлось отправиться с Русланой на дворцовую площадь. Не сделай он этого, девушка пошла бы сама. Они вышли заранее, но всё равно оказались где-то посередине толпы.
Сожжение в срубе само по себе не очень зрелищно, а потому, обычно, собирает не много зрителей, но сегодня был особый случай. Народ караулил с ночи. Пара горожан рядом с Русланой обсуждала, как организовывалось место, какие ценные брёвна приволокли с северных лесов, как не жалели строители пакли и смолы. Все эти разговоры приводили девушку в смятение. Происходящее вокруг постепенно становилось реальным.
Для выступления жрецов Храма Правосудия возвели высокий помост. Рядом соорудили помост пониже, на котором стоял жрец Храма Всех Богов. На вытянутой руке он держал факел с жертвенным огнём кроваво-красного цвета.
Вывели заключённого.
Главный судья стал зачитывать приговор.
Руслана подпрыгивала, но ничего не получалось разглядеть. Реакция толпы была неоднородна. Кто-то выкрикивал проклятия, с другого конца просили милости. Агний приподнял девушку за ноги, так что её голова возвысилась над народной массой.
Алоис стоял на земле в простом крестьянском костюме, за спиной его были два больших стражника с топорами наперевес. Он поглядывал то на свои ноги в лаптях, то на бревенчатый короб. С его лицом было что-то не так. У девушки промелькнула мысль, что это кто-то другой выдаёт себя за Алоиса.
— Я ничего не вижу, слишком далеко, — бросила она Агнию.
Солдат попытался пройти вперёд, но люди стояли слишком плотно. Молодая горожанка, сидевшая на плечах мужчины в метре от Русланы, протянула той зрительную трубу. Девушка вгляделась в увеличительные стёклышки, ища подтверждения своей догадке.
Он стоял покосившись, дышал тяжело. Вся левая половина лица припухла от свежих побоев. Нос немного перекошен в сторону и тоже припух. Под глазами тёмно-синие разводы. Это точно был Ал.
Судья замолчал и махнул рукой. Стражники толкнули преступника в сторону сруба. Алоис еле доковылял на своих двоих. Одна нога не сгибалась совсем. Страж помог ему зайти внутрь и завалил тугую дверь.
Руслана передала трубу обратно, из-за мутной пелены слёз она всё равно ничего больше не видела.
Жертвенный огонь коснулся дерева и сразу же обнял строение пышным красным пионом. Треск поленьев. Жар. Народ затрепетал. Слова о милости взлетали чаще, но в них уже не было никакого смысла.
Алоис не кричал. Как и тогда, в лесу, когда на него набросились солдаты Златояра.
«Закрой глаза, дорогая».
Его голос.
Спокойный и нежный. Как настоящий.
Воспоминание. Только на этот раз она его послушалась и плотно сжала веки.
Это происходит на самом деле. С ней. С ним.
А ведь она даже не успела попрощаться.
Агний отвёл девушку опять к своим родителям. Она молчала. Прозрачные капельки бесшумно стекали по щекам и всё никак не заканчивались. Она легла и укрылась одеялом с головой. В темноте было проще слышать его голос.
«Ты умничка».
В тот раз, когда он учил её защищаться.
«Я люблю тебя, Руслана».
Вечер их свадьбы.
«Ты меня когда-нибудь убьёшь».
54 После
Жертвенный огонь съедает быстро, но горит намного дольше обычного. Он оставляет после себя лишь пепел, и тот, говорят, способен утащить в пекло любого, кто до него дотронется голыми руками.
Последние зеваки разбрелись по своим делам. Пламя успокоилось, но центр дворцовой площади ещё отпугивал своим жаром случайных прохожих. Ночью к месту казни подошли пятеро мужчин в длинных чёрных мантиях. Лица их были скрыты широкими капюшонами. Один из них возвышался над остальными больше, чем на голову.
Лысый мужчина в высоких кожаных перчатках, достал из-за пояса ручную лопату и стал разгребать гору горячего пепла. Железо стукнуло о приплавленный камень. Он отодвинул плиту в сторону, открыв вход в неглубокий колодец. Чёрные крупицы осыпались на голову человека, сидящего внизу. В земляной стене было наскоро проведено несколько воздухоотводов, позволивших осуждённому прождать достаточно долго.