— Она пойдет в Зал Ашоки, — Ирена указала на коридор. — Вверх по лестнице слева. Думаю, она попытается убрать си-ок, пока вас не увидели, — она посмотрела на дверь, дождь хлестал по площадке. — Где другие?
Я указала на кабинет Фалы.
— Поможешь? — невнятно спросила я, шагая по коридору.
Она быстро сделала реверанс и пропала под дождем. Я развернулась и пошла быстрее, но не бежала, как до этого. Когда я добралась до лестницы слева, замерла и сняла мокрую обувь, оставила ее у основания лестницы. А потом я пошла наверх, бросая длинные тени в свете керосиновых ламп.
Сверху была маленькая площадка с крохотной дверью — одна из панелей стены с петлями. В ней был встроен глазок, скрытый за декоративным узором снаружи, слуги могли поглядывать в комнату и не входить, пока там были придворные. Зал Ашоки за глазком был темным и тихим, полоска света лилась из большого проема. Тень мерцала — Фала шла по залу.
Я подняла засов и толкнула, петли двигались беззвучно. Едва дыша, я прошла в зал, осторожно опуская ноги на холодные доски пола.
Фала была осторожна, была уверена, что закрылась от меня, но не хотела, чтобы стражи у входа в зал услышали ее. Они стояли на пороге открытой двери спинами к комнате, шептались. Фала медленно двигалась, замирая, направляясь в сторону моего пьедестала. Я выбрала другой путь, вдоль стены вдали, чтобы тени от статуй скрывали меня. Из-за этого я добралась до ее места назначения раньше нее — только этот пьедестал был пустым во всем зале. Я прижала ладони к холодному мрамору — там должна была стоять моя статуя. Я тихо сделала рывок и забралась наверх.
Она не сразу заметила меня, сосредоточилась на подставке, где свет из двери вдали падал на мою дульцимеру и поддельный си-ок. Фала подкралась к пьедесталу, не глядя наверх. Но она потянулась к замку витрины и ощутила угрозу. Она застыла, вытянув руку.
Она подняла голову.
Я стояла, расставив босые ноги на пьедестале, насмешка над шикарными статуями в зале. Фала удивленно вздрогнула, дрожь разошлась по ее телу. Я хмуро глядела на нее, лицо искажали горе и гнев, кулаки дрожали по бокам. Но я заставляла себя сдержаться, хоть и хотелось броситься на нее. Я медленно поднесла палец к губам и посмотрела многозначительно на стражей у входа в зал.
Она облизнула губы, но не шевелилась.
— Я могу им крикнуть, и они застрелят тебя как сообщницу Солнечного Щита. Они видели твое лицо на объявлениях с наградой.
Объявления явно заказала она, использовала подробное описание, которое доложила ей Пойя. Обрезанные волосы. Немая. Дрожа от гнева, я указала на подставку, на ее дилемму. Да, они могли пристрелить меня, но мой си-ок все еще был на моем запястье, а поддельный — на подставке.
Она взглянула на витрину, а потом на меня.
— Ты… можешь кричать, но не можешь объяснить, — она взвешивала варианты. — Пойя описала мне, насколько ограничена твоя речь, — она выпрямилась. — Я могу забрать си-ок, позвать стражей, и они увидят в тебе только воровку. Ты не сможешь объяснить.
Я продолжила глядеть, впилась в нее взглядом. Она смотрела, выглядя нервно, а потом встряхнулась и сунула ладонь в карман, вытащила ключи в кулаке, чтобы они не звякнули. Тяжело дыша, она вставила ключ в замок и открыла витрину. Она схватила поддельный си-ок и сунула его в карман. Она отошла, оставив витрину открытой, а меня — на пьедестале с си-оком на запястье. Улика, конечно.
Она замерла на миг, словно сомневалась в своих решениях, а потом открыла рот и закричала:
— Стражи! — позвала она, не сводя с меня взгляда. Она ждала, что я побегу. — Стражи! Сообщник Солнечного Щита! Тут… и у нее си-ок!
Загремели крики в ответ из открытых дверей. Я согнула колени и опустилась на холодный пьедестал. Стражи ворвались в зал, Фала выпрямилась, глядя на меня с торжеством. Бежать было некуда.
Но я не бежала. Я склонилась и сжала пальцами гриф моей дульцимеры. Я вытащила ее и опустила на колени.
На лице Фалы мелькнуло смятение, но она помнила свою роль.
— Стражи! — закричала она, сделав голос беспомощным высоким визгом. Она сжала ладони, когда они подбежали ближе. За ними были слуги и зеваки. — О, прошу… это она! Сообщница Солнечного Щита! Быстрее, пока она не убежала!
Это звучало смешно, и я рассмеялась, откинув голову, звук был невеселым и жутким. Стражи встали полукругом перед нами, подняли арбалеты.
— Быстрее! — сказала Фала ближайшему стражу, показывая на меня пальцем. — Стреляйте в нее!
Голос Энны, по сравнению с Фалой, был ровным и спокойным: