— Веран, — сказала она. — Слушай, тебе нужно перестать думать, что успех всегда приходит с фанфарами и знаменами. Успех почти всегда грязный. Ты испортил нападение, — она снова запустила пальцы в мои волосы. Она не тянула до боли, и мне стало нравиться давление, связь, которую она пыталась делать между нами. — А потом ты встал и пошел в Толукум, и ты…
— Снова попался, — мои щеки пылали. — Фала чуть не одолела меня, потому что я был слишком глупым…
— Эй, — она скользнула ладонью от моей челки ко рту, опустила ладонь на мои губы. — Помолчи, ладно? Твое желание быть героем… врет тебе. Я видела, как ты поступал храбро, умно, хоть тебе иногда было больно, и в эти мгновения ты не пытался быть героем. Ты верил в меня, и тебе нужно поверить в себя.
Я молчал, обдумывая это. Было опасно думать о таком даже после всего, что случилось. Я был менее готов верить в себя, чем тогда, когда фантазировал, как все могло быть.
— Мы выжили, — сказал я. — Это важно.
Она хмыкнула.
— Отлично. Теперь начинается сложная часть.
Я рассмеялся и прильнул к ней, наши пальцы были соединены. Телега скрипела и качалась, пока ехала к Каллаису.
51
Ларк
Мы отделились от каравана, когда пересекли каньон Каллаиса. С несколькими стражами, которых назначил Яно, мы поехали на север к краю каньона, смотрели, как овраг становился все шире и глубже. Вскоре река на дне затерялась среди камней, а потом мы стали видеть хижины, маленькие домики среди скал. А потом стало видно и Каллаис впереди.
Я еще не бывала в городе — пару раз я уезжала далеко от Трех Линий, чтобы вернуть в семьи Битти, Арану и других, и мы всегда прощались на развилке. Вокруг нас появлялось все больше зданий, и страх рос в моем животе. Не помогали и стражи, которые ехали с нами — я еще не была в ситуации, когда присутствие стража было хорошим знаком, и я не могла привыкнуть к ощущению.
Каллаис был городом белого кирпича, золотого камня и красной черепицы, несмотря на холод сентября, улицы и дома сияли, как солнце. Пот стекал по шее и предплечьям, задевая грязь от долгого пути по пустыне. Справа раскинулся старый замок под синим небом, теперь дом сената в одном крыле и университет в другом. Веран вел нас по ярким улицам, направляясь к дому своих друзей. Он надеялся, что там мы найдем Элоиз, Ро и моих товарищей с бывшей королевой Джеммой и моим дядей Кольмом. От странности ситуации и неуверенности мои руки дрожали. Я не знала, что буду делать, если моих товарищей там не было. Я не знала, что будет делать Веран, если Ро и Элоиз не доехали. Мы послали письмо пару дней назад, чтобы сообщить о нашем прибытии, но мы не знали, доставили ли его, или кто его получил. Нервничая, я сосредоточилась на том, чтобы Джема следовала за лошадью Верана, пытаясь отогнать ощущение, что меня сдавливали стены.
Веран повернул на улицу, но она была перекрыта деревянными барьерами. Несколько стражей отдыхали на другой стороне, оружие лежало неподалеку. Веран остановил лошадь, я поравнялась с ним.
— Ох, — сказал он. — Главная дорога перекрыта. Наверное, сегодня парад… Звездопад? Какой сегодня день?
— Не знаю, — с календарем Моквайи и пустыней я потеряла счет времени.
Он пожал плечами.
— О, ладно. Мы можем проехать переулками. Сюда, — он направил лошадь от баррикады по узким улочкам с тенями и навесами из сушащегося белья. Мы столкнулись с баррикадой снова, и пришлось спешиться и неловко пройти по тесному крытому рынку — наши стражи все еще шли за нами — а потом мы прибыли к аккуратным домикам с яркими дворами. Ветви ив и бархатцы скрывали кованые калитки, колокольчики звякали в арках, слепленных вручную. — Там, — выдохнул Веран с ноткой раздражения. Мы еще спорили, вести ли лошадей по рынку, но тут вариантов не было. Он пошел к калитке, открытой перед домом с бирюзовой дверью. Мы добрались до входа, и крик разбил воздух. Мои нервы не выдерживали.