— Хорошо. Я хочу два отряда для каждого квадранта.
— При всем уважении, сэр, квадрант четыре — большой сектор, и два отряда едва…
— Тогда разделите квадрант! — нетерпеливо сказал он.
— Поймите, сэр, это разделит семьи, людей с одним билетом…
— Нет времени на такое, лейтенант. С этим разберутся позже. Я хочу, чтобы привели всех, у кого в данных указан порт Искон.
Ларк неестественно замерла рядом со мной.
— Уверены, что рассвет необходим…
— Краски, сколько раз мне повторять это? — раздался стук, словно по углу стола ударили в возмущении. — Послушайте, все вы, потому что вы должны понять природу нашей ситуации. Принц пропал, исчез с одним из восточных послов. Мой призыв заточить в тюрьме двух оставшихся послов подавили. Источники говорят, что они едут на Восток, и я буду удивлен, если они не забрали принца по пути из места, где спрятали его. Для них Канава Теллмана и Редало работают законно, и Восток посеял мятеж под нашими носами, пока мы переживали из-за гостеприимства. Понимаете? Началась война. У нас тут пятьсот способных рабочих, и мы не потеряем это из-за Востока. Я не буду повторяться. Соберите всех из порта Искон. Мне нужно очистить записи о том, как долго они работали. Отделите тех, кто работал тут больше десяти лет. Их отправят на острова к концу недели. Остальных оставьте.
Ларк сжимала Крыса так сильно, что он пытался вырваться. Она смотрела вперед, в тени за бочкой для дождя.
— Я не так хорошо знаю моквайский, — сказала она, не глядя на меня, ее голос был слабым. — Поправь, если я ошибаюсь. Они собирают рабочих из порта Искон — только порта Искон.
— Похоже на то.
— Они отправляют их на плантации на острове.
— Думаю, да.
— Они разделают квадрант четыре, — продолжила она со стеклянными глазами. — Он особенно большой, потому что там все семьи, женатые пары и напарники.
— Похоже на то, — прошептал я со страхом.
— Они путают записи, — прошептала она. — Что-то прикрывают о порте Искон. Они спешат убрать тех работников, пока их данные не проверили.
— Кто-то за окном? — спросил голос внутри.
— На кухне готовят кофе, — сказал другой.
— Ларк, — выдохнул я.
Она подвинулась, сунула Крыса на мои колени. Я сжал его руками, не дав убежать.
— Хорошо, уходим, — сказала она. — Тебе нужно забраться с Крысом в карету.
— Какую карету?
— Нет, думаю, за окном кто-то есть, — снова сказал первый голос, стал чуть громче. — Отряд выстраивается сзади?
Ларк встала, не переживая из-за света из окна, падающего на нее.
— Следуй за мной и не останавливайся.
— Ларк! — я встал с Крысом, который все еще не был рад моим объятиям.
Она повернулась и побежала к углу здания, окно открылось. Женщина в белой форме замка Толукум посмотрела на меня. Спрятаться не вышло бы — я стоял в пяти футах от нее, озаренный светом лампы, сжимал скулящего пса в руках. Ее потрясенные глаза смотрели в мои один удар сердца, и я бросился за Ларк.
Она убежала от света главного здания, попала в тусклое сияние уже зажженных ламп конюшни. Бледные свечи еще горели на дорогой карете Кобока с двумя лошадьми. Страж шагнул к нам, когда стало понятно, что шаги неслись к нему, а не в конюшню.
— Страж! — услышал я ужасный моквайский Ларк. — Есть послание!
— О? — начал страж, напрягся от ее быстрого приближения, но не знал, было ли это частью растущего хаоса. Едва замедлившись, Ларк подняла кулак и ударила стражу по челюсти так сильно, что он развернулся. Его арбалет упал на землю. Он не успел оправиться, она схватила его за плечи и ударила головой об окно кареты. Стекло разбилось.
— Летящий Свет! — выдохнул я, сжимая Крыса.
Она оттолкнула стража от окна и открыла дверцу.
— Залезай!
Еще прямоугольник света появился за нами. Боковая дверца главного здания открылась.
— Что тут происходит? — рявкнул голос.
— Внутрь! — приказала Ларк, схватила упавший арбалет и забралась на место кучера. Лошади нервничали от шума.
Я бросил Крыса в карету и прыгнул в открытую дверцу, склонился, чтобы видеть Ларк.
— Ларк! — позвал я. Карета дернулась, и я схватился за дверную раму, шатаясь. — Я думал… ты не хотела… они не обвинят рабочих?
Она схватила хлыст и взмахнула им. Лошади бросились вперед, упряжь гремела.
— Что за… что это? — прогудел Кобок, его силуэт появился в дверном проеме. — Сурот! Это ты?
Ларк стояла на месте кучера, прижав поводья ногой. Она сунула хлыст в зубы. Тряхнув руками, она сняла жилет, сняла с крюка раскачивающуюся лампу и обмотала ее, еще горящую, тканью. Она схватила углы свертка, ударила им об стенку кареты. Масло пропитало ткань. Огонь вспыхнул в ее руках, как крохотное солнце. Лошади мчались без управления, карета дико покачнулась к главному зданию.