Сыщик кашлянул. - Мы, Георгий Матвеевич, провинились. Мы виноваты; был ресурс избежать проблем. В оправдание сообщу, факт сложный, неоднозначный, нужно заметить... И, как бы ни было, - он подёрнул плечом, - мы действуем. Установлен заказчик. Кто - доложу вам. Наедине. Поймёте... Вы вольны разорвать контракт. Я, сказал, признаю вину...
Мы зашли в толпу лиц, телогреек, курток, галдевших: - Где товар?! Нам плевать!! Ёшкин-клёшкин, где ваш начальник? Мы со вчера тут! Я сам с Воронежа! Мы не спали! Деньги вертай, со штрафами! Да мы - в 'Спайс' отсель, в 'Агроэкспорт', там понадёжней!
Мутин водил плечом. Я оглох, задыхался от гари выхлопов фуры, в коей люд грелся. Марка извлёк курить.
- Утрясём. Я начальник, - тихо он начал: - Что шуметь? Будут скидки, траты оплатим. В Митрове... Митров как, Андрей?
- Укреплён. Самых опытных, чтоб вы знали.
- Мы вам из Митрова подвезём. Там цех у нас... - Марка ногтем скрёб переносицу. - Кто останется, сдайте Нилычу накладные для составления гензаявки в Митров. Всех завод приглашает в ноль-ноль четырнадцать отобедать в Кадольск, в харчевне. Вас отвезут.
- Лады тогда! - загудели.
- К вечеру вы загрýзитесь. А вы - 'Спайсы'... Всем быть во фраках! - бросил он под галдёж с улыбкой.
Цех был с конвейерами в одном конце и со складом - в другом. Так прежде - так и теперь под мощными и горящими лампами, но с бездействием всех станков средь луж и с оплывшей, в пенистой шапке, грудой товара. Через мобильный Марка звонил-стоял и смотрел на охранников, в чёрной форме верзил; у младшего кровь на лбу. Спрятав трубку, он, улыбаясь, ждал объяснений.
- Тут, - начал старший, чуть шевельнув рукой, - к четырём, кажись... Нет, к пяти... Значит, все уходили, то есть рабочие... Я не помню кто...
- Барабанов.
- Он сказал: иномарка. Я сразу выглянул: есть, ага. У ворот стоит. Все ушли, и я к ней пошёл. Мне качок тянет карточку: налогслужба, да с матюгами... Вдруг повыскакивали пять в масках... Ну, налогслужба ведь. Саня: кто с тобой! А я - 'органы'...
- Он: с налоговой! - начал младший. - Я и не знал, как быть. А назвали мой адрес, я и поверил. Пушку забрали, вмазали... и к трубе на наручниках; взяли лом, сбили кран, лили воду. Тут я допёр тогда.
- Знали адрес?
- А и не только, - выдавил старший. - И про детей моих.
- Ты их видел?
- Как мне их видеть? Маски ведь...
- Номер транспорта?
- Я не помню, - старший потупился.
- Главный, - вставил напарник, - он с наглой мордой. Склад поливали и по станкам ломьём, а он чипы бил у станков. Нарочно. Нас после Нилыч спас: он очки забыл да вернулся...
Мы прошли к блоку с выбитой секцией, под которой был мусор. Марка скомандовал, чтоб сырой товар разложили для сушки. Все заработали. Мы остались средь цеха, - я, Марка, Мутин, - полного скрежета. Лишь станки были мёртвые. Мы на них не смотрели. Марка беседовал, глядя вниз, куда стравливал носом дым сигареты.
- Я не виню бойцов. Угрожали, знали их адрес. Тут и любой смолчит... Значит, здесь в шесть ломают... в восемь - звонили мне от Закваскина. Я, как помните, - сразу вам, чтобы дочь с женой спрятали. Через час вы звонили, чтобы людей прислать, для охраны.
- Не получилось. Вас не нашли вчера. - Мутин вытащил файл со справками.
Марка выпустил дым под нос. - Я был с другом... Ну, так и что, Андрей?
- О Закваскине? Вот, тут всё, что нарыли, - тряс тот бумагой. - Вкратце досье его... Дело сложно. Рекомендации я вам выскажу.
- Квас, езжай, - Марка выложил. - Благодарен, что ты подвёз меня. Созвонимся. Ты будешь нужен.
Знаю, чем 'нужен'. Даст мне подстрочник, переведи, мол, после оплатит как за китайский либо за бáнту; купит ботинки, дескать, размер не тот и 'ногастому подфартило'. Только не он мне - я помогу ему, коль Закваскин тот самый. И, в силу этого, мне нужда слышать Мутина, все подробности, хотя кружится голова, жжёт внутренность. Потому я остался. Сыщик, или не знаю кто, пробежал по мне взглядом, но вряд ли выяснил, чтó я - квёлый хиляк, жердина, 'Павел Михайлович', 'друг' клиента. Я же угадывал, что я в центре события, ведь охранно-сыскное, в образе невысокого, в куртке, смуглого человека с именем 'Мутин', располагает только лишь справками. С первых слов его я тотчас успокоился относительно собственной роли, незаменимой, как представлялось.
- Эн Эн Закваскин, - Мутин читал для нас, - Николай Николаевич, Тульской области, сорок лет, проживает в Москве, бездетный. Рано в колонии... Дальше вновь разбой с отягчением, срок - шесть лет. По отбытии, в Магадане, в Ногликах и в Охе затем, занимался рыбацкими и другими делами с вором в законе, нынешним председателем ПэДэПэ, госдумцем, спикером фракции Львом Барыгисом, погоняло 'Барыга'. Эн Эн Закваскин - главный охранных ООО 'Витус' и управляющий рынков, гостиниц, дюжины моек, все в Подмосковье. Он был замечен в дерзкой активности в Чеховском и Кадольском этом вот округе, где наладил свой бизнес. Член ПэДэПэ - Прогрессивно-Дем. партии; член Цэ Ка ПэДэПэ, называемой 'крёстной матерью криминала'. Он привлекался в деле убийства мэра из Холмска, но был оправдан. Есть информация, что в партийной структуре, также в барыгисском частном бизнесе возглавляет бойцов. Пять дней назад ликвидировал президента 'Инкредит-банка'. Амбициозен, но, как я думаю, интеллектом не блещет, что, с концом войн за собственность, отставляет его на второй и на третий план в ПэДэПэ, побуждая спешить с освоением собственных бизнес-ниш. Говорят, друг Барыгиса... - Мутин спрятал файл в недра кожаной и короткой выцветшей куртки. - Что ещё? Агрессивен, фрукт девяностых. Также признáюсь вам... - Он смотрел в мою сторону.
- Вы, Андрей, - бросил Марка, - всё говорите. Нет тайн. Я слушаю.
Сыщик кашлянул. - Дело, собственно, не о вас идёт. А о нас, об охране. Мы подвели вас...
- Кайтесь.
Мутин темнел лицом. - Извините. Мы бесполезны вам; не про нас масштаб... - Он замялся. - Коротко: вам, Георгий Матвеевич, ставят мат. Барыгис либо Закваскин вас принуждают... Вы, кстати, бизнесом на Востоке кинули высший тамошний криминал, де-факто. Я о Корейце. Вы подчинитесь - либо убьют вас. Это им просто. Хватит средств замести след или устроить, чтобы не видели тот след службы, должные видеть. Мы не спасём вас. Наше - бандгруппы, гопники и залётные. А на вас - оргпреступность высшего ранга. Вы подчинитесь ей, либо вас найдут на шоссе, в кабинете или в квартире с дыркою от контрольного выстрела. Пострадал ваш завод. Следом будет воздействие на вас лично... или на дочь, мать, друга. - Он показал в меня скоком века. - Мафия... только деньги... Твари на всё идут... А потом этот рубль - в шалманы, чтобы увидели, до чего он крутой, магот! - взволновался вдруг сыщик.
- Вы от бессилия? - Марка вставил. - Вы горячитесь, словно не знаете, что так есть и так будет. Денег всегда хотят, кроме странных, как Павел, - он улыбнулся. - Вы, между прочим, денег хотите? Вы ведь из органов ради них ушли? Нет? Призвание? Проявите способности, если вам выпал случай. В органах вам мешала казёнщина, вероятно, коррупция - здесь что? власть уркагана? - Марка ощерился. - Помогите мне, помогите. Вы, знаю, профи. В руки рогатину - и мразь в пах, Андрей. Как, поможете? Без нотаций о тварях, целящих крыть меня. Ведь не вся ПэДэПэ наехала, не сиятельный Лев Барыгис, чтобы я сдался? Давит нас вошь. Почти вошь... - Марка склонился к уху молчавшего невысокого Мутина. - И поэтому он пускай, вас цитируя, где-то с дыркою от контрольного выстрела. А мы с вами мочой в него... Вы ведь в сыске, чтобы когда-нибудь завалить зло и чтобы ведать, что его нет впредь ни в ресторане, ни в казино, ни в бане, ни у путанок: и на Тверской нет, и на Арбате, и на Солянке. Да, нет Закваскина Николай Николаича! И вон в том 'мерседесе' больше не он летит. Ибо он с вашей пулей числится в морге. Ведь ради этого вы со мною? Нам ли, друг, маяться в юридических рамках и отступаться, если желается пнуть зло?
Тот бегал взорами... Я ж молчал, вызнав нужное, что Закваскин их - мой, из Квасовки, и что дело, судя по фактам, замысловато. Право бессильно, то есть инертно, как и всегда. Карт-бланш, волей случая, у меня. Зря планы, что не рассматривают роль Квасовки, точно... Мутин завёлся, дёргая курточным, с кобурою, плечом. Помедливши, потемнев лицом чуть малайского типа, он смутно начал: