Личный состав академии был довольно стабильный. На курсе военно-морских наук с 1895 г. обучалось 14 чел. ежегодно.
За 25 лет академия дала флоту 100 гидрографов, 47 кораблестроителей и 54 инженера-механика. В целом же в начале XIX в. на флоте было около 6 % личного состава офицеров, окончивших Морскую академию.
Для подготовки кадров морских артиллеристов с 1888 г. ежегодно отправлялось 5 чел. в Михайловскую артиллерийскую академию[1711].
Перестройка флота, начавшаяся частично со второй четверти века, и внедрение парового флота уничтожили значение Морского устава 1720 г. Опираясь на этот устав, нельзя было регулировать боевую подготовку, отвечающую современным требованиям. Частные инструкции командиров эскадр и даже отдельных кораблей в какой-то мере восполняли пробел, однако в результате получался разнобой в трактовке ряда положений устава.
Под напором требований, идущих из флота, Морское министерство вынуждено было составить комитет под председательством генерал-адмирала вел. кн. Константина Николаевича. Комитет вел работу с 19 сентября 1850 г. по 16 декабря 1852 г. и подготовил проект нового устава. Проект был разослан на суда Балтийского и Черноморского флотов[1712]. От командиров кораблей и офицеров флота поступили 5 600 замечаний, многие из них представляли значительный интерес. Особенно интересны замечания контр-адмирала Нахимова, присланные в Комитет в октябре 1851 г. В них требовалось установить твердый порядок и четкую регламентацию морской службы[1713].
«Весь флот был призван к участию в составлении Морского устава, весь флот 3 года до утверждения оного рассуждал о нем… Образовалось по этому предмету общественное мнение во флоте, а когда появился Морской устав, то оказалось, что он есть только выражение или изложение общественного мнения»[1714]. Так писал адмирал Головин. Так ему, во всяком случае, казалось. В действительности же комитет хотя и располагал обширным материалом, позволявшим определить новое направление морской службы и дать необходимые указания в части развития пароходной тактики, однако не учел тенденцию развития флота.
Морской устав был утвержден в 1853 г. и издан на 3 года для практической проверки. Но устав отражал вчерашний день военного флота: он был построен на основе принципов линейной тактики парусного флота. Те немногие параграфы, в которых говорилось о паровом флоте, также трактовались в духе тактики парусного флота[1715].
Необходимость перестройки всей системы боевой подготовки на новой основе выявилась после Крымской войны. Однако со стороны Морского ведомства не поступало никаких указаний. Руководители флотов сами должны были искать пути перестройки, обобщая личный опыт. Такой опыт давали действия отряда пароходо-фрегатов под командованием Г. И. Бутакова на Черном море. Зарубежная теоретическая мысль в этом отношении не содержала никаких рекомендаций. Лучшие теоретические работы, вышедшие до 1860 г. во Франции и Англии, свидетельствовали, что их авторы не понимали свойств парового флота.
1711
«Отчет по Морскому ведомству за 1884–1889 гг.», стр. 160; то же за 1898–1904 гг., стр. 112; то же за 1897–1900 гг., стр. 166; ЦГАВМФ, ф. 433, оп. 1, д. 21, 22, 24–26, 33, 35, 46, 48, 49, 54, 58, 61, 68, 81, 84, 85, 96, 113.
1712
ЦГАДА, ф. 30, д. 18. Обосновывая необходимость всестороннего обсуждения проекта закона, Морское ведомство докладывало: «Дабы закон был хорош, необходимо подвергнуть проект оного многостороннему обсуждению… необходимо для законодательных работ создать т. с. искусственную гласность и усиленно вызвать полемику и борьбу разных мнений всего сословия, для которой закон пишется, не довольствуясь мнением в тесном круге членов комитета. Весь флот был призван к участию в составлении морского устава» (л. 3 об.-4).
1714
1715
Этот устав оставался в силе до конца XIX в. Правда, Морское ведомство делало безуспешные попытки усовершенствовать устав в 1869–1872, 1885 и 1899 гг. Переработкой устава занялись лишь в 1911 г., но до мировой войны разработали только черновой проект.