Во второй половине XVIII века линейная тактика продолжала господствовать, а в связи с этим в основе обучения лежали принципы этой тактики. Но в это же время начинает развиваться новая тактика — тактика колонн и рассыпного строя. Разработка принципов этой тактики неизбежно влекла за собой создание новой системы обучения.
Суворовская система отвечала новому способу боевых действий. Разделение функций огня и удара и расчленение боевых порядков резко повышали роль солдат и офицеров. Вместо механического исполнения команд всей армией требовалось сознательное исполнение приказаний отдельными элементами боевого корпуса. В связи с этим резко возросла роль одиночной подготовки солдат. Совместная подготовка приобрела тактический характер. Громадное значение приобрела полевая подготовка войск. От солдат и офицеров потребовалось проявление храбрости, смелости и инициативы. Новая система требовала передовых методов обучения и воспитания войск.
Разрабатывая свою систему, Суворов обобщал как свой собственный опыт, так и опыт других передовых командиров. Он возглавил прогрессивное течение военной мысли, которое вступило в противоречие с феодальной военной идеологией и поэтому встречало сопротивление со стороны реакционных правящих кругов.
Наиболее слабым местом русской армии и флота в начале XVIII века было неудовлетворительное состояние офицерского корпуса, поэтому подготовка офицерских кадров приобрела первостепенное значение. Успешное строительство и дальнейшее развитие вооруженных сил России зависели от разрешения вопроса подготовки офицерских кадров. Эта проблема оказалась особенно острой потому, что требовались не офицеры-универсалы, а пехотные, кавалерийские, артиллерийские, инженерные офицеры и т. д. В середине XVIII века встала также задача специальной подготовки штабных офицеров через высшую военную школу, что было осуществлено только в XIX веке.
Основными каналами подготовки офицеров была гвардия и военные школы. Военная школа в XVIII веке прошла сложный путь развития. Характерной чертой ее является утилитаризм и отсюда резко выраженный профессионализм.
Утверждения дворянско-буржуазной историографии (Бобровский, Гейсман, Баиов) о том, что русская армия в начале XVIII века стала регулярной только благодаря приглашению Петром I иноземцев, опровергаются фактами. Эта историография не показала засорения офицерского корпуса иностранцами в 30 — 40-е годы, в период господства временщиков. Именно в это время сложилась та влиятельная группа немецких выходцев, которая причинила немало вреда строительству русской национальной армии и флота.
Русское офицерство, представляя господствующий класс, в то же время считало себя выразителем интересов всего народа. Стремясь поставить знак равенства между дворянскими интересами и подлинными интересами народа, оно пыталось убедить в этом все другие классы.
Лучшая часть этого офицерства была настроена патриотично, но это был классовый патриотизм русских дворян.
IV. Развитие военной техники в XVIII веке предопределило развитие нового способа ведения военных действий. «Военная тактика, — писал Ленин, — зависит от уровня военной техники…»[1587].
Появление ударно-кремневых ружей, стального штыка и гладкоствольной артиллерии позволило разрешить проблемы линейной тактики. Армия получила типизированное, калиброванное вооружение, позволившее вести бой в линейном боевом порядке. Введение в армии единой формы облегчало управление войсками. Войска получили стройную тактическую организацию. Однако линейная тактика сковывала войска. Пехота могла совершать ограниченный маневр (поворот боевого порядка, захождение флангами и т. п.). Кавалерию связывала необходимость охранения флангов. Артиллерия также была привязана к линейному строю. Главное было в обеспечении огня, значение которого нередко переоценивалось и в свою очередь недооценивалось значение штыкового удара. Все это снижало активность войск.
В области стратегии сложилась так называемая маневренная стратегия, которая требовала создания новых форм снабжения войск, перехода к магазинной системе, обеспечивающих подвижность войск, и приспособления способов ведения боя к конкретным условиям ведения войны. Это обусловило более активный характер русской линейной тактики, чем зарубежной.
Появление и внедрение винтовальных ружей и совершенствование гладкоствольной артиллерии позволило начать разработку тактики колонн и рассыпного строя и новой ударной стратегии генерального сражения.