Вадим Слуцкий
Русская Атлантида
Сейчас у многих в России появилось ощущение надвигающейся катастрофы, неизбежного слома устоявшегося уклада, тектонических социальных сдвигов. Многие предчувствуют, что всё это предстоит пережить им самим и уже очень скоро.
Не хочу обсуждать здесь то — на мой взгляд, довольно странное — обстоятельство, что ощущение это появилось именно сейчас (у меня, например, оно возникло вскоре после переезда в Россию, в 1990 г.). Но ощущение это реальное.
Правда, Россия пережила и Ивана Грозного, и смутное время, и реформы Петра Первого, и 5 императриц, и революции 1905 и 1917 гг., и гражданскую войну, и коллективизацию, и сталинские чистки, и две мировые войны, и ГУЛАГ, и многое другое. Пережила, мягко говоря, не без потерь — но, однако же, существует по сей день.
Это самое удивительное в истории России. Любая другая страна давно бы уже исчезла с лица Земли. Но Россия большая, в недрах её много чего зарыто, народ у нас отличается «неуклонностью в бедствиях» (как справедливо отмечал Салтыков-Щедрин) — в общем, как Россию ни разрушали — главным образом, свои же, русские — а она, родимая, всё стоит.
Может быть, и нынешний бред в яви как-то перенесёт.
Но сколь верёвочке ни виться — а конец всегда один.
Россия действительно обречена. Она нежизнеспособна.
Пусть не прямо на наших глазах — но утонет она непременно. А, может быть, и у нас на глазах.
Что же это за страна? Что за культура? Каковы они — основы русской жизни? Что мы теряем? Что за мир уходит на дно — как Атлантида? И почему нельзя Россию спасти? Какая болезнь её губит?
Об этом цикл статей «Русская Атлантида».
Глава первая
Русская экзистенция
«Экзистенция» — это особый способ существования. Скажем, кто-то в поте лица зарабатывает деньги, занимаясь тем, что даёт наибольший доход, — а вовсе не тем, к чему лежит душа, — и доволен, когда к середине жизни построит дом, купит дорогую машину и пополнит счёт в банке. Другой перебивается с хлеба на квас — но счастлив тем, что занят любимым делом.
Почему мы такие разные? Потому что сами выбираем себя.
Основная сущностная особенность человека — внутренняя свобода, т. н. «свобода выбора». Себя и свой путь человек выбирает сам.
Выбор этот происходит под влиянием обстоятельств, социума, близких людей — однако он не детерминирован ничем. Сам человек решает, каким ему быть.
Свой собственный образ жизни при этом человеку кажется естественным, и он, как правило, его плохо осознаёт. Это касается почти всех людей, не только русских.
Особенно трудно осознать свою экзистенцию тогда, когда так же живут и все окружающие. Просто сравнить не с чем.
При этом развитие целого народа и развитие отдельного человека — это процессы, подверженные действию тех же законов. Они не похожи — а буквально те же.
Народ — тоже выбирает себя, у него тоже есть экзистенция, и она тоже обычно слабо осознаётся.
Какова же экзистенция русского народа?
Допустим, у нас есть два человека, две женщины.
Одна — назовём её Русей — выросла в семье, где не было ни любви, ни дружбы, ни даже взаимного уважения. Это не редкость. Мама её, чтобы компенсировать неудачу в личной жизни, страшно балует дочь, но при этом требует безоговорочного послушания. Человеку несостоявшемуся, ущербному — приятно, когда кто-то полностью подчиняется ему: это рождает ложное ощущение своей важности, значительности.
Итак, мама приучила девочку — не знавшую в детстве ничего другого — исполнять все её желания, вести себя как её биологически живая игрушка, кукла или как животное — вроде комнатной собачки — за что девочка поощрялась ласками, а, главное, мама не требовала от неё ничего, кроме послушания, позволяя жить легко и беззаботно.
Слушайся только маму — а точнее Госпожу или Хозяйку — и всё у тебя будет хорошо. Не нужно соблюдать никакие нравственные нормы. Не нужно быть самостоятельной, расти. Так легко и приятно! Мама-Хозяйка обо всём позаботится, всё сделает за тебя: она твоя защитница, опора, добытчица, Солнце твоей жизни. Единственная забота — не прогневить это Солнце, и всё будет в порядке.
Другая — назовём её Европой — выросла совершенно в другой семье. Не сказать, чтобы там царили полное взаимопонимание и любовь, но уважение и требовательность присутствовали. В этой семье — по мере роста ребёнка — от каждого требуют самостоятельности, нужно учиться стоять в жизни на своих ногах, самому заботиться о себе, искать своё место в жизни — но и свободу тоже дают. Ограниченную, в определённых пределах, — но многое нужно решать самому, и отвечать за свои решения. От каждого ждут взросления, роста, каких-то достижений.
Понятно, это всё ещё не предопределяет всю дальнейшую жизнь — и экзистенцию человека, потому что он её выбирает сам.
Бывает, что подростку, юноше — не нравится принятый в его семье образ жизни. И он постепенно становится другим.
Однако это требует смелости, даже мужества, и большого труда.
Как отнесётся к своей жизненной задаче Руся? Ей трудно жить самостоятельно: она изнеженна, избалованна, житейски неприспособленна. Хотя, между прочим, она умная, способная, красивая.
Я рассказываю о реальном человеке, которого хорошо знаю, хотя её и не так зовут.
Так вот — в 20 лет Русю полюбил интеллигентный молодой человек, который сделал ей предложение. Она ещё не решила тогда, как ей жить. Ей, конечно, нравилось, что её любят, ею восхищаются. Однако замуж не хотелось: она чувствовала, что это трудно. Но маме её захотелось пожить свободно, без дочери, отдохнуть от неё. Дело в том, что Руся — подобно многим подросткам — постоянно устраивала маме дикие скандалы.
Руся привыкла исполнять все желания мамы — и великолепно умела их угадывать. Она почувствовала, чего хочет мама. И согласилась.
Но с мужем прожила 4 месяца. При этом она там ровно ничего не делала (они жили с мамой её мужа, которая продолжала заниматься хозяйством).
За это время мама Руси отдохнула — и ей стало скучно. Руся это безошибочно почувствовала — и вернулась к маме.
Она ушла от мужа — совершенно без всякой причины. При этом она понимала, что он её любит, и даже была уверена, что и сама его тоже любит.
Разумеется, ей нужно было как-то объяснить себе своё странное решение. Она объяснила его тем, что её муж — недостаточно страстный, и он её «не удовлетворяет». Интересно, что такое объяснение своего поступка — повлёкшего за собой разрушение своей, так толком и не возникшей, семьи и одиночество в течение всей жизни — я услышал от Руси тогда, когда ей было 46 (!) лет. Т. е. прошло 23 года: за это время ей не пришло в голову, что объяснение это странное: ведь ушла она к маме, с которой с тех самых пор и живёт. Неужели мама — которая всё же женщина! — «удовлетворяла» её лучше?
С тех пор Руся живёт при маме. У неё по-прежнему есть Хозяйка, которая всё решает за неё и у которой она как у Христа за пазухой.
Правда, она инфантильна — и даже стала более инфантильной, чем была в 18 лет (я знал её и тогда). У неё нет семьи. Она бросила в угоду маме свою специальность (довольно творческую) и работает в банке, где много платят. Работа пустая: мышиная возня. В общем, она отказалась от всего, что даёт жизни смысл и содержание, — но чувствует себя хорошо, как в детстве.
Она по-прежнему послушная девочка, и у неё всё в порядке.
Тот, кто хорошо помнит своё раннее детство, наверное, согласится со мной: в этом периоде человеческой жизни есть своя прелесть. Да, ребёнок мал, беспомощен, статус его низок, он во всём зависим от взрослых. Но — нет тяжести свободы, самостоятельности и ответственности: не нужно отвечать даже за собственную жизнь. Слушайся маму — и всё у тебя будет хорошо. Это ощущение лёгкости, беззаботности жизни очень приятно и соблазнительно для нас.
И вот одна из экзистенций человека состоит в том, чтобы остаться на всю жизнь дитятей. Это значит — остаться беспомощным, инфантильным и ничтожным, не состояться как личность. Но и — сохранить чудесное ощущение беззаботности, лёгкости бытия. Избежать труда взросления.