<СТАРИК, ЕГО СЫН И ОСЕЛ>
Послушайте, прошу, что старому случилось,
Когда ему гулять за благо рассудилось.
Он ехал на осле, а следом парень шел;
И только лишь с горы они спустились в дол,
Прохожий осудил тотчас его на встрече:
«Ах, как ты малому даешь бресть толь далече?»
Старик сошел с осла и сына посадил;
И только лишь за ним десяток раз ступил,
То люди начали указывать перстами:
«Такими вот весь свет наполнен дураками:
Не можно ль на осле им ехать обоѝм?»
Старик к ребенку сел и едет вместе с ним.
Однако чуть минул местечка половину,
Весь рынок закричал: «Что мучишь так скотину?»
Тогда старик осла домой поворотил
И, скуки не стерпя, себе проговорил:
«Как стану я смотреть на все людские речи,
То будет и осла взвалить к себе на плечи».
<СВИНЬЯ В ЛИСЬЕЙ КОЖЕ>
Надела на себя
Свинья
Лисицы кожу,
Кривляя рожу,
Моргала,
Таскала длинный хвост и, как лиса, ступала.
И так, во всем она с лисицей схожа стала,
Догадки лишь одной Свинье недостает:
Натура смысла всем свиньям не подает.
Но где ж могла Свинья лисицы кожу взять?
Нетрудно то сказать.
Лисица, всем зверям подобно, умирает,
Когда она себе найти, где есть, не знает.
И люди с голоду на свете много мрут,
А паче те, которы врут,
Таким от рока суд бывает:
Он хлеб их отымает
И путь им ко вранью тем вечно пресекает.
В наряде сем везде пошла Свинья бродить
И стала всех бранить,
Лисицам всем прямым, ругаясь, говорила:
«Натура-де меня одну лисой родила,
А вы-де все ноги не стоите моей,
Затем что родились от подлых вы свиней,
Теперя в гости я сидеть ко Льву сбираюсь,
Лишь с ним я повидаюсь,
Ему я буду друг,
Не делая услуг.
Он будет сам стоять, а я у него лягу,
Неужто он меня так примет, как бродягу?»
Дорогою Свинья вела с собою речь:
«Не думаю, чтоб Лев позволил мне там лечь,
Где все пред ним стоят знатнейши света звери,
Однако в те же двери
И я к нему войду.
Я стану перед ним, как знатный зверь, в виду».
Пришла пред Льва Свинья и милости просила.
Хоть подлая и тварь, но много говорила,
Однако всё врала
И с глупости она ослом Льва назвала.
Не вспал тем Лев
Во гнев.
С презреньем на нее он глядя, рассмеялся
И так ей говорил:
«Я мало бы тужил,
Когда б с тобой, Свинья, вовеки не видался,
Тотчас знал я,
Что ты свинья,
Так тщетно тщилась ты лисою подбегать,
Чтоб врать.
Родился я во свет не для свиных поклонов,
Я не страшуся грóмов,
Нет в свете сем того, что б мой смутило дух.
Была б ты не свинья,
Так знала бы, кто я,
И знала б, обо мне какой свет носит слух».
И так наша Свинья пред Львом не полежала.
Пошла домой с стыдом, но, идучи, роптала,
Ворчала,
Мычала,
Кричала,
Визжала
И в ярости себя стократно проклинала,
Потом сказала:
«Зачем меня несло со львами спознаваться,
Когда мне рок велел в грязи валяться».
А.П. Сумароков
ВОЛК И ЯГНЕНОК
В реке пил Волк; Ягненок пил,
Однако в низ реки гораздо отступил;
Так пил он ниже;
И следственно, что Волк к тому был месту ближе,
Отколе токи вод стремление влечет;
Известно, что вода всегда на низ течет.
Голодный Волк Ягненка озирает;
От ужаса Ягненок обмирает
И мнит: не буду я с ягнятками играть,
Не станет на руки меня пастушка брать,
Не буду голоса я слышати свирели,
И птички для меня впоследние пропели,
Не на зеленом я скончаюся лугу,
Умру на сем песчаном берегу.
Волк почал говорить: «Бездельник, как ты смеешь
Питье мое мутить,
И в воду чистую мне сору напустить?
Да ты ж такую мать имеешь,
Которая, ко мне учтивства не храня,
Вчера блеяла на меня».
Ягненок отвечает,
Что мать его дней с тридцать умерла,
Так Волка не она ко гневу привела;
А ток воды бежит на низ, он чает,
Так Волк его опивок не встречает.
Волк третьею виной Ягненка уличает:
«Не мни, что ты себя, бездельник, извинил.
Ошибся я; не мать, отец меня бранил».
Ягненок отвечал: «Тому уж две недели,
Что псы его заели».
«Так дядя твой иль брат,
Иль, может быть, и сват,
Бранил меня вчера, я это знаю точно,
И говорю тебе я это не нарочно».
Ягненков был ответ:
«Всея моей родни на свете больше нет;
Лелеет лишь меня прекрасная пастушка».
«А! а! вертушка,
Не отвертишься ты; вчера твоя пастушка
Блеяла на меня: комолые рога
И длинный хвост у этова врага,
Густая шерсть, копыта невелики;
Довольно ли тебе, плутишка, сей улики?
Пастушке я твоей покорнейший слуга
За то, что на меня блеять она дерзает,
А ты за то умри». Ягненка Волк терзает.